Когда Восьмушин попросил снять его с лошади — дать ему прилечь хоть на минутку, — Хомченко решил ухватиться за подвернувшуюся возможность… У рыжего Трошки, как тот, между прочим, сообщил ему, живет в Ольхино сродная сеструха. Пока Восьмушин отлеживается — заскочить бы к ней: наверное, не пожалеет молочка для раненого воина. Ковеза посмотрел на заострившийся нос раненого, на восковую бледность его и — разрешил.
Едва подошли к Ольхино — снова рев моторов! И с запада и с юга — со стороны шоссе! Кинулись к ближнему перелеску. Рухнувшая сосна — прибежище, поистине свыше ниспосланное: с десяток фрицев расположились на опушке с блокнотиками на коленях. А когда с вымахнувшего на равнину грузовика кликнули их, когда укатили — появился одинокий велосипедист!..
Многоопытный Хомченко на миг растерялся, когда немец поперся прямо на них. Убить его бесшумно?! Но как? Трошка не растерялся. За немногие секунды до того, как немец увидел бы двух притаившихся, он легонько катнул по скользкой хвое навстречу немцу гранату без взрывателя.
Немец отпрыгнул и приник лицом к земле, закрыв голову руками. Хомченко смекнул, в чем хитрость. Опередив Трошку, бросился вперед и обрушил на затылок немца рукоятку автомата.
Когда стемнело, Лесик и Трошка пришли в отряд имени Коминтерна, пришли одновременно с Ковезой и Увалиным, благополучно доставившим совсем обессилевшего Восьмушина.
Коричневый телефонный провод был почти неразличим на влажной земле, присыпанной рыжей хвоей да еловыми шишками. Но младший лейтенант Астапов и старший сержант Ковеза тотчас заметили его. Остановились. Ковеза шагнул к проводу и, когда встретились взглядами, лишь досадно щелкнул языком. В ответ на это Астапов выразительно развел руками: «Понимаю, сочувствую, но придется не трогать эту гадюку. Приказ есть приказ. Иначе отряд будет обнаружен противником».
Часа через два разведчики и комиссар отряда Клинцов вышли на опушку леса. Замаскировавшись в зарослях крушины, стали рассматривать в бинокли шоссе, по которому, подвывая на ухабах, тащился крытый даймлер. Справа виднелось село Борки. Не доезжая до него метров сто, грузовик остановился. К нему подскочили трое в серо-зеленой форме: проверка документов. Минуту спустя даймлер скрылся между крайними избами. Затих рокот мотора, но почти сразу же со стороны села донеслось суетливое тарахтенье мотоцикла. Клинцов, не отрывая бинокля от глаз, спросил:
— Спины постовых фрицев — не горбатенькие ли? Не разглядел?
