— Что они там перешептываются? — спросил пан Кулжинский. — Поторопи-ка холопа.
Рейтар обернулся:
— Эй ты, дурень, пошевеливайся! В дорогу пора.
Сусанин засуетился.
— Тороплюсь, уважаемые. Вот только онучки намотаю, — и опять крикнул жене: — Домна! Оглохла, что ли? Армяк где?
Баба полезла на печь, стащила с лежанки армяк и шапку, подала ему.
— Как уйдем, пошли Алешку, слышишь? — шепнул он, торопливо надевая на ноги лапти. — Да не мешкай смотри… Коль промедлишь, беда будет…
Домна молча кивнула головой. По лицу ее бежали слезы. Сусанин встал, влез в армяк, подпоясался.
— Вот, мил человек, — обратился он к переводчику, — я готов. Пошли, что ли?
Рейтар перевел его слова сотнику. Сотник застегнул шубу, повернулся к своему спутнику:
— Ну, пан Кулжинский, поспешим до коней.
Гремя саблями, оба вышли из избы. Рейтары уже садились на коней. Домна выбежала на крыльцо проститься с мужем. Сусанин обнял ее и поцеловал.
— Прощай, Домна! — шепнул он. — Смотри по хозяйству. Расти Алешку да Машку. Конец мой пришел… Может, не свидимся… Болотами поведу…
— Ой, что ты, Иванушка!.. Не пущу! — застонала баба.
Слезы градом бежали по ее лицу.
— Ну, еще что выдумала!.. — грустно сказал Сусанин. — Ступай в избу!.. — и, оттолкнув жену, отошел от крыльца.
Отряд тронулся к лесу.
Сусанин, опираясь на клюку, шел впереди, указывая дорогу. Небо нависло холодное, густо усеянное звездами. Было далеко за полночь.
Кони храпели, покрываясь инеем. Поляки ехали молча, кутаясь от холода в шубы. Сверху запорошил снежок. Опять началась метель. Лесник шел уверенно, не останавливаясь. Отряд углубился в середину леса. Мрак все сгущался. Метель заметала тропу. Она скоро исчезла под ровным слоем выпавшего снега. Переводчик-рейтар подъехал к Сусанину.
— Эй, холоп! — крикнул он. — Ясновельможный пан сотник спрашивает: скоро ли придем?
— Теперь недалече, — отвечал Сусанин: — свернуть надо влево, тут и будет.
Поляки повернули влево. Лес стал редеть. На пути показались кочки, занесенные снегом. Отряд приближался к громадной лесной прогалине.
Вдруг конь под одним из всадников, неосторожно свернувшим в сторону, стал проваливаться. Рейтар, ругаясь, спрыгнул с седла и тогда лишь понял, что попал в трясину. Но было уже поздно. Его стало засасывать. Он завопил о помощи.
Два всадника попытались ему помочь и тоже увязли Отряд остановился.
Конники, бранясь, соскочили с седел. Общими усилиями с трудом вытащили тонущих, но коней спасти не удалось. Отчаянно барахтаясь, лошади с жалобным ржанием погружались все глубже в болото.
