Казачок графа Моркова - Софья Абрамовна Заречная

— Тише, оголтелый! Блюду цены нет… Свиней тебе пасти, а не в барских хоромах служить.

От грозного окрика старого дворецкого Гришку прошибло потом.

— Самовар поспел? — спросил дворецкий уж снисходительнее.

— Поспел-с. Прикажете подавать?

— На стол собери прежде. Порядка не знаешь, — въедливо забрюзжал старик. — Сливки где? Пампушки где? Доколе на спине науку не пропишут, так и будешь разиня разиней.

Гришка метнулся было исполнять распоряжение, но, вспомнив что-то, остановился, переминаясь с ноги на ногу.

— Ну, чего стал? — прикрикнул на него дворецкий. — Поворачивайся!

— Тамо-тка… управитель дожидается с парнишкой, — робко выдавил Гришка.

— А, привёл… Пущай идёт.

Гришка скользнул в боковую дверь, и тотчас же из людской на террасу вышел графский управитель, Андрей Иванович Тропинин, плотный, среднего роста мужчина, одетый не по-крестьянски и не по-господски, а так, как в городах одевались зажиточные мещане: в синей поддёвке с пёстрым поясом, в сапогах, начищенных до блеска. За мужчиной следом шёл паренёк лет десяти, как и отец, одетый чисто, в русскую рубашку, плисовые шаровары и ладные сапожки.

— Его сиятельство почивать ещё изволят? — спросил вошедший, поздоровавшись с дворецким.

— Сейчас встали. Чай кушать будут, — со спокойной важностью ответил старик.

Управитель помолчал, потом сказал неторопливо:

— Там, Гордей Титыч, народ дожидается. С ребятишками пришли. Вечóр его сиятельство приказывали всех, коим десятый годок миновал, на барский двор пригнать для отбору.

— Добро, — величественно кивнул дворецкий.

— Стало быть, нынче отбирать будут? — пытливо продолжал управитель, сдерживая волнение, прорывавшееся сквозь степенную медлительность его речи.

— Не преминут, — ответил дворецкий со значительным видом человека, хорошо осведомлённого обо всех господских делах и намерениях. — Молодая графиня Наталья Антоновна весьма интересуются. Его сиятельство обещались им в приданое двух казачков приписать… — И, помолчав, прибавил, кивнув на Васю: — И ты, вижу, сынка привёл?

Тронув двумя пальцами Васин подбородок, глянул в серые глаза мальчугана.

— Грамоту знаешь, баловник?

— Обучен, — бойко ответил Вася.

— Он по части художества весьма смышлён, — подхватил отец. — Кабы моя воля, к рисовальщику в ученье, ей-богу…

Старик поднял косматые брови.

— К рисовальщику? Полно, Андрей Иваныч! Слыхано ли дело, чтоб крепостной об эдаком помышлял.

Но Андрей Иванович не отступал. Заговорил торопливо и доверительно: