Сказки Албании | страница 15
Встала жена, пошла к очагу, раздула огонь, поставила на огонь котел с водой, насыпала муки, стала чул варить.
Муса опять притворился, будто спит, а сам краешком глаза за сестрой наблюдает.
Только вода в котле булькать начала, Муса скок с постели — и к сестре:
— Что ты, сестренка, здесь так поздно ночью делаешь?
— Да вот не успела днем белье достирать, — ответила сестра. — Поставила кипятить.
— Сестра, будь добренькой, выстирай мне феску, — и с этими словами Муса бросил в котел свою феску.
— Что ты наделал, брат! — крикнула сестра. — Ведь это я для мужа чул варила!
Рассказала жена мужу, что случилось, и попросил он ее подоить корову и принести ему хоть молока попить.
А Муса подслушал их разговор, скок с постели — и спрятался под лестницей.
Надоила хозяйка молока, вернулась в дом, и только она стала впотьмах по лестнице подыматься, а Муса вышел ей навстречу и, изменив голос, сказал:
— Дай я здесь молоко выпью, а то твой брат еще что-нибудь придумает!
И выпил Муса все молоко.
Понял хозяин, что не перехитрить ему Мусу. Встал он и пошел в огород. «Дай, — думает, — хоть сырой капустки поем».
А Муса и здесь не сплошал: потихоньку вышел следом за зятем, взял палку и ну его в темноте лупить. Сам бьет, а сестре кричит:
— Эй, сестренка, иди скорей, осел к тебе в капусту зашел!
Хозяин убежал поскорей домой и опять лег в постель голодный и избитый.
Наутро Муса стал просить зятя отпустить сестру домой погостить. Хоть и очень не хотелось хозяину отпускать жену, да побоялся он: «А вдруг Муса расскажет людям, как он меня за скупость проучил!» И отпустил жену в родную деревню.
ПИСЬМО НА ТОТ СВЕТ
Трудно пришлось бедной женщине. Работала она не покладая рук, растила сынка. Вырос Петрит добрым и сильным парнем. Жалко ему стало матери, он и говорит ей:
— Брось, мама, работать, отдохни. Теперь я тебя кормить буду. Дай мне отцовское ружье, буду и я охотником.
Заплакала мать — боялась она отпускать сына на охоту, помнила, как погиб его отец.
Но Петрит не отставал. Нечего делать, достала мать из сундука старое отцовское ружье. Отчистил его Петрит, оттер ржавчину, и засверкало ружье, как зеркало. Поцеловал его парень, по старому обычаю, и с тех пор не расставался с ним ни днем, ни ночью.
Научился Петрит метко стрелять, стал все дальше и дальше в лес ходить, все больше и больше дичи домой приносить. И сам он теперь сыт и мать кормит.
