На линии огня: Фронтовых дорог не выбирают. Воздушные разведчики. «Это было недавно, это было давно».Годы войны | страница 48
Он открыл крышку небольшого сундучка и достал небольшую тряпицу. Жетончик из луженой жести. Их нам выдали перед войной, во Львове. Открыл крышечку, достал пожелтевший лощеный листочек бумаги и прочел: «Ивойлов Андрей, год рождения 1915. Адрес г. Сталинск».
На второй день я обшарил всю огневую позицию, где было установлено наше орудие. Время неумолимо все стерло, заровняло. Но в полуразрушенном, заросшем ровике обнаружил каску. Чья она?
Перед отъездом я долго сидел на могиле Андрея. Взял две пригоршни земли, увез в родную Сибирь.
Л.МАШТАЛЕР
ВОЗДУШНЫЕ РАЗВЕДЧИКИ
Великая Отечественная война застала меня курсантом отделения электрооборудования самолетов 2-й московской спецшколы ВВС. Учебную программу сразу же сократили, в распорядок дня вклинились работы по маскировке близлежащих зданий, по устройству и оборудованию укрытий. Нас стали посылать на патрулирование, охрану складов и военных учреждений. Уставали так, что засыпали, едва коснувшись головой подушки. Но вскоре мы лишились покоя и по ночам: почти каждую ночь раздавался вой сирены, звучала команда «Воздушная тревога!».
Пока это были учебные тревоги. Но мы в мгновение ока вскакивали с коек, расторопно надевали на себя обмундирование и с противогазом через плечо мчались каждый на свое место. Так случилось и на исходе дня 22 июля. Однако тревога оказалась не учебной, а боевой. Как потом выяснилось, в подмосковное небо, следуя несколькими эшелонами с получасовым интервалом, вторглись фашистские бомбардировщики. Этот первый налет продолжался более пяти часов, и отбой прозвучал незадолго до рассвета. Существенного ущерба городу он не причинил, но жертвы среди населения были.
В августе состоялся досрочный выпуск школы, нам присвоили сержантские звания. Я связывал это с немедленной отправкой на фронт, куда рвался с первого дня войны. Но на фронт отправили не всех. Более двадцати новоиспеченных авиаспециалистов, среди которых оказался и я, погрузили в теплушку и привезли в Липецк. Как нам тогда показалось, в глубокий тыл.
В Липецке дальнейшая судьба наша ничуть не прояснилась. Впрочем, рядом с нами в таком же неведении пребывало немало других авиационных специалистов, в том числе летчиков и штурманов, А радио и газеты приносили удручающие вести. На огромных пространствах, не утихая, шли ожесточенные бои. Советские войска под натиском врага отступали в глубь страны.
Никто из нас не мог, конечно, знать, что в это время Ставка Верховного Главнокомандования подготавливала условия и силы к контрнаступлению под Москвой. Уже после войны станет известно, что тогда принимались меры по созданию устойчивого стратегического фронта в глубине страны, развертывалось строительство тыловых оборонительных рубежей, из восточных районов выдвигались резервы. Именно это обстоятельство в конце сентября 1941 года резко изменило и нашу жизнь. Однажды на построении был зачитан приказ о сформировании 215-й отдельной разведывательной авиационной эскадрильи Резерва Главного Командования Красной Армии. Ее командиром назначили капитана С. Бермана, комиссаром капитана Б. Артемьева, начальником штаба старшего лейтенанта Д. Перемота.
