Спустя несколько дней, в туманное утро, когда Кристина торопливо готовит еду на плите, сохранившейся на пожарище, а небо закрыто мрачными дождевыми тучами, за воротами появляется лошадь с телегой, на которой стоит черный гроб. Все это происходит так неожиданно, что Кристина бледнеет и пугается до смерти. Она поднимает голову от сковородки и вдруг замечает повозку, человека с хмурым и резким взглядом, который снимает крючок с ворот. Господи, да это сама костлявая с косой!
Приехавший оказывается сыном покойного Хендрика, тартуский ломовой извозчик, который хочет предать бренные останки отца освященной земле. Кратко и неприязненно говорит он с Поммером о делах и спрашивает, как произошло несчастье, больше всего он интересуется имуществом Хендрика. Узнав, что от отца остался только штык, да и тот обгорел, он что-то бормочет зло и велит учителю принести показать ему. Исподлобья смотрит извозчик на штык, щупает его пальцем, не знает сам, взять с собой этот кусок железа или оставить здесь.
— Медаль тоже нашли, — говорит Поммер, — но ее взял полицейский.
— Вот как! — бормочет ломовой извозчик и сует штык в телегу, под гроб.
Второй сын Хендрика, хуторской батрак, стоит поодаль на дворе и разглядывает сгоревший дом и подпаленные деревья. Человек он гораздо более спокойный и любезный, чем горожанин, о наследстве он не беспокоится, потому что знает — отец был беден и жил, что говорится, из ладони да в рот. Он оглядывает старый знакомый двор, пытается что-то припомнить из детских впечатлений и разговаривает с Кристиной. Вот он подходит к колодцу, достает свежей воды и пьет большими глотками. Потом оправляет свои посконные мужицкие брюки, идет к брату и учителю, которые советуются, как и что положить в гроб, и торопит их, так как скоро обед, а до приходского кладбища путь немалый.
Ломовой извозчик гонит лошадь вокруг пожарища к сараю, где лежат череп и кости; те немногие земные приметы, которые остались от Хендрика, разложены на куске старой рогожи. Извозчик готов все сразу же взять в охапку и положить в гроб, но младший брат останавливает его; он собирается попросить Поммера, их старого учителя, прочесть над костями отца, перед тем как положить их в гроб, слово божье. Старший брат, сопя, соглашается, недоверчиво обнажает он голову и исподлобья смотрит на Поммера, который, теребя усы, вспоминает подобающие случаю слова.
Кости вместе с рогожей кладут в гроб, и извозчик хочет сразу же наложить и крышку, чтобы уж все было сделано разом. Но и тут вмешивается брат-батрак и ведет лошадь с открытым гробом к другой стороне пожарища, к месту, где была классная комната. Там он берет несколько пригоршней мокрого от ночного дождя пепла и кладет его в рогожу, при этом на глазах его навертываются слезы, и в волнении он нежно проводит негнущимися пальцами по темно-серой кости лба.
