Она охотно пошла бы в гости к Элиасу, вот и причина есть — сегодня вечером будут жечь на Пиррумяэ яанов огонь[4], - но что делать с Леэни? Эта преданная ей душа всюду следует по пятам как тень. Что бы такое сделать, чтоб она не пошла за ней следом!
Венок готов. Саали надевает его сестре на голову. Леэни от благодарности и гордости теряет дар речи, только моргает глазами.
Саали прислушивается — слышны ли звуки из-за березняка. Ни рожка, ни лая собаки. Неужели он ушел со стадом на другой конец поля, к лесу?
— Давай споем теперь в два голоса, — говорит она Леэни. — Каждый своим голосом… — И запевает своим густым альтом.
Леэни поет высоким голосом, и глаза ее сверкают. Жужжит будто слепень, думает Саали и говорит:
— Не тяни вместе со мной, держись своего… Ты же слышишь!
— Слышу, но я еще не умею, — покорно отвечает Леэни.
Из-за березняка явственно доносятся переливы рожка — значит, Элиас еще здесь! Сердце Саали готово выпрыгнуть от радости из груди.
— Поучи здесь одна!.. — возбужденно произносит она. — Выучи все как следует… Я сейчас вернусь, тогда споем вместе, на два голоса.
И вот она уже уходит, оборачивается и кричит из березняка:
— Пой хорошенько, в полный голос. Только не пускай стадо в зеленя!
Леэни послушно стоит на меже у зеленей с гибким, очищенным от листьев прутком в руке. Скотина все так же медлительно жует траву, Паука сидит в нескольких шагах, сложив лапы, на морде у нее хитрое выражение.
— Где только не замрет мой взгляд.
Краса блестит и льется…
— поет Леэни что есть мочи и задорно хлещет прутом в воздухе, так что овцы испуганно шарахаются в кучу, будто собака вцепилась им в ногу.
Прекрасен мир, эти поля,
живительные росы…
Леэни храбро вышагивает по краю поля туда и обратно, размахивает прутом и поглядывает в сторону леса. Куда же делась Саали?
Она думает, что поет уже так звучно и чисто, что могла бы выступать перед кем угодно.
И вот она подходит к стаду, делает старательный книксен и начинает петь. Веселая телка — это бабушка, корова, жующая траву с задумчивой мордой, — это, конечно, дедушка, Паука — Лео, который готов надо всем насмехаться, а овцы — все прочие слушатели.
Солнце клонится к горизонту, тени животных становятся длинными, от болота из березняка тянет прохладой.
Когда Кристина приходит звать пастухов со стадом домой, Леэни все еще пробует голос. Долго стоит женщина на поле, держа руки под передником, и слушает.
— Где Саали? — наконец спрашивает она.
Леэни показывает рукой наугад в сторону березняка.
