На поле боя между ночью и днём | страница 12



Тут парня оторопь берёт,
Узнав, почём фунт лиха,
Он мне смущенно выдаёт,
Что на посту всё тихо.
И я почувствовал тогда,
Как страх окутал душу,
Как у парнишки от стыда
Залило краской уши.
Когда же дальше я пошёл,
Уже он не пугался,
И, подавив в себе смешок,
В кустах лежать остался.
Я возложил тогда вину
На воздух этой ночи.
Теперь он всматривался в тьму,
Уж не смыкая очи.
И лишь на утро мне пастух
Открыл свое искусство.
Вдруг уловил мой чуткий слух:
Он прыгнул через бруствер.
Подкравшись тихо к блиндажу,
Он пел о ночи вешней…
Ещё тебе я покажу,
Мальчишка-пересмешник!
Он лишь смеётся мне в ответ
На мой вчерашний ропот
И продолжает свой концерт…
Как лёгкие не лопнут?
На вид солдат, в душе — дитя…
Я слушал и дивился.
Затем, немного погодя,
Прилёг и сном забылся.

Академическое интермеццо

Чёрный, красный, золочёный —
Эта ленточка — мой знак.
Помнишь юношей зелёных,
Поединки, пыл атак?
Сабли, скрещенные копья —
До чего свирепый вид!
Именами побеждённых
Лента гордая пестрит.
Город музы и таланта…
Все дрались, кому не лень.
По команде секунданта
Мы встречали новый день.
Где-то в чаще под Верденом
Ленту я носил опять.
Человеческую бойню
Секунданту не унять!
Только стихнет пыл атаки,
Ленту в память прежних дней
Я беру… Читаю знаки,
Что начертаны на ней.
В Йене солнце и раздолье,
Манит песней Бубенройт,
Страсбург — звоном колокольным…
А на Рейне вскрылся лёд.
Наступило наше время,
Гинденбург достал свой меч:
Мчусь чрез Вилию и Мемель,
Ленты блеск струится с плеч.
Бьет шрапнель с шальною силой:
Весь блиндаж сгорел дотла.
Она шпагу мне разбила,
Ленту мне разорвала…
Хоть на ней семнадцать знаков,
К одному прикован взгляд.
Тот последний знак оставил
Дикий варвар — дуэлянт.
Я бы тоже знак оставил
Так, как это сделал враг.
Это в рамках наших правил:
В бой, друзья! Да будет так!
Мы продолжим поединок,
Не окончена игра!
И в воинственном порыве
Раздается клич «ура»!

Жатва перед врагом

У нас в полях волнуются колосья,

Качаются, трепещут без конца.

И жатвы ждут… но нет нигде жнеца.

Хозяин урожай давно забросил.


Зерно в полях разбрасывает ветер.

Как радостен и светел мир вокруг,

И почему не хочешь ты, мой друг,

Забрать себе на хлеб колосья эти?

И ясным днём, и рано поутру

Качаются колосья на ветру.

Но я об этом поле правду знаю,

Здесь правит смерть — хозяйка урожая.

Она себе взяла земли взаймы,

И потому здесь умираем мы.


Отведать хлеба смерти хочешь? — «Очень!»

Тогда отправься в поле среди ночи

И тихо, под покровом темноты

Возьми свой хлеб… и заметай следы.


Всю ночь звенят неутомимо косы,