— Вот он, — сказал дежурный врач, указывая на скрипача представителю правоохранительных органов, — Здравствуйте — обратился он к лежащему перед ним молодому человеку, трупного, иссиня-белого цвета и явно очень слабого.
— Назовитесь, пожалуйста, вы помните, кто вы? — повысив голос, спросил милиционер.
— Помню… — хрипел эпилептик. — Кальман Артур Давидович.
— Ясно, родные есть? Им надо сообщить, что с вами…
— Нет родных, — перебил Артур Кальман
— Тогда вопросов больше нет, набирайтесь сил. Медсестра сейчас вам сделает укол, и вы отдохнёте, — говорил старый голос дежурного врача, пока мощная медсестра делала внутривенную инъекцию. Всё превратилось в тонкие полоски, а звуки звенели как будто на дне трехлитровой бутыли из-под козьего молока, только свет все так же играл с больничной пылью.
Ему снился странный сон.
Голос рождался в теплом горле тёплыми связками. Прорывался через стены, заполняя собой, пространство в кубе, до слёз резал глаза, вены… Он слышал чей-то голос. Странный, почти слышный, почти осязаемый голос звенел в ушах, путался в голове с километрами бессознательных мыслей.
…it’s cold, cold, cold in my hole, hole, hole… —пелнежноголосгде-тооченьблизко.
Артур открыл глаза. Прямо над ним дышало лицо зебры.
— Привет! — сказало лицо, — Меня все зовут Зеброй, но я на самом деле не Зебра, а Ручей. Ты можешь меня называть Ручей, мне будет очень приятно. Пойдём со мной, ты будешь моим другом, будешь. Мы лучшие друзья! Ты мой самый лучший друг, самый-самый! Кстати, ты кто?
— Кальман… Артур… Артур Кальман.
— Ну… — протянула Ручей-Зебра, — это для меня слишком сложно. Давай я тебе дам новое имя намного лучше, чем это. Ах да, милый друг, теперь ты Водопад! Как тебе? Просто объедение…
— Где я? — несмело спросил эпилептик.
— Как где? Дома! Читай по буквам Д О М А! я тебе сейчас всё-всё здесь покажу… и ДА! ДА! Покажу тебе Лизаньку.
Артур поднялся и встал на ноги. Зебра тем временем раскрыла пасть и завыла:
Если огонь — пепел,
Тень — это часть света
Счастье мое, где ты?
Только в руках ветер
Было, теперь нету,
Счастье мое, где ты?
И как хрусталь — слёзы…
От громкого ржания полопались сосуды в носу и ушах, кровь залила пижаму, и он упал без чувств. Хотя уже через мгновение голова зебры дышала ему в лицо снова…
— Эй, Водоп-а-а-ад! Тебе не нравится, как я пою, или просто мозг взорвался?
— Мозг… взорвался.
— а-а-а, а то я уже испугался, что тебе не нравится. Я, знаешь, очень ранимый последнее время. А пойдем-ка к Лизаньке. Она голубка, заскучала уже давно…
