Глафира Семеновна улыбнулась.
-- Одну нашу знакомую мы все зовемъ каракатицей,-- отвѣчала она, взглянула на мужа и прибавила:-- Пелагею Дмитріевну. Она такая смѣшная, на коротенькихъ ножкахъ и ротъ до ушей.
Они поднялись со скамейки и пошли по Плажу. Глафира Семеновна успокоилась и спрашивала Потрашова:
-- Гдѣ-бы намъ, докторъ, начать завтра утромъ брать теплыя ванны?
-- Да вотъ...-- и докторъ указалъ на двухъэтажное строеніе, пріютившееся внизу, подъ самой набережной около воды.-- Только зачѣмъ вамъ брать теплыя? Возьмите тепловатыя.
-- Будто это не все равно?-- спросилъ Николай Ивановичъ.
-- Тепловатыя прохладнѣе теплыхъ. Здѣсь градусники децимальной системы -- ну, возьмите двадцать шесть градусовъ, двадцать пять.
-- Тутъ мужскія и женскія ванны?-- спросила Глафира Семеновна.
-- Здѣсь полъ вообще не раздѣляется. Вы видите, и въ открытомъ-то морѣ купаются мужчины и женщины вмѣстѣ.
-- Нужно впередъ записаться, или можно и такъ?
-- Прямо приходите и закажите себѣ ванны. Вамъ отведутъ одинъ кабинетъ, а мужу вашему другой. Ванна стоитъ франкъ и двадцать пять сантимовъ. Впрочемъ, въ верхнемъ этажѣ, кажется, обстановка получше и стоитъ полтора франка.
-- Вотъ въ полтора франка и пойдемъ.
-- Тамъ есть консультація врача и стоитъ это два франка, но зачѣмъ вамъ консультація? Да и врачъ-то этотъ, кажется, сомнительный.
-- Ну, что тутъ! Поконсультируемся. Важная вещь два франка! Два франка я, два франка она -- четыре франка! Ужъ пріѣхали на морскія купанья, такъ надо все испытать. Пускай наживаются.
Часы показывали еще только около трехъ. На Плажѣ не было особеннаго многолюдія. Только ребятишки усѣивали своими пестрыми костюмами песокъ у воды и дѣлали берегъ похожимъ на цвѣтникъ. Пестроту прибавляли няньки и мамки-кормилицы, одѣтыя въ національные костюмы разныхъ департаментовъ Франціи и обвѣшенныя яркими разноцвѣтными лентами. Былъ морской приливъ, песчаная полоса берега у воды съузилась, а потому дѣтскія толпы были теперь тѣснѣе, чѣмъ утромъ. Слѣпые пѣвцы надсажались, распѣвая аріи и аккомпанируя себѣ на мандолинахъ. Былъ и скрипачъ, выводившій смычкомъ убійственныя ноты, былъ даже кларнетистъ. Сидѣли и такъ слѣпые нищіе, сидѣли на стульяхъ и побрякивали раковинами съ положенными въ нихъ мѣдными монетами, приглашая гуляющихъ къ пожертвованію. У нѣкоторыхъ слѣпыхъ на груди были прикрѣплены докторскія свидѣтельства въ рамкахъ, объясняющія, что сбирающій подаяніе дѣйствительно слѣпъ, и даже объясняющія, вслѣдствіе какихъ причинъ онъ ослѣпъ. Одни слѣпые нищіе были съ провожатыми женщинами или мальчиками, у другихъ были собаки, пуделя, привязанные къ ножкамъ стульевъ. Бросалось въ глаза, что всѣ эти нищіе были прилично и даже франтовато одѣты.
