. Теперь Уильям остался без обуви, а бриджи доходили ему до колен.
– Они не заметят меня среди других, – твердо заявил Скотт.
– У вас темные волосы, как у рома, и вы намного выше, чем другие. А еще у вас бледная кожа. Бабушка предложила натереть вам кожу соком грецкого ореха на жиру, чтобы она казалась смуглее, но уже нет времени.
– Я, возможно, и позволил бы вам меня натереть, – растягивая слова, произнес Уильям, – вот только у вашей бабушки – рука как у кузнеца… Я выхожу.
Девушка потянулась нахлобучить шляпу ему на глаза.
– По крайней мере, это затенит ваши голубые глаза.
– У вас зеленые глаза, но при этом вас считают цыганкой, – заметил шотландец.
Нона что-то порывисто произнесла приказным тоном. Тамсина ответила ей, словно извиняясь.
Уильям вопросительно приподнял брови.
– Она не хочет, чтобы я с вами разговаривал?
– Бабушка говорит, что я не должна стоять так близко, когда говорю, или прикасаться к вам. Так нельзя, если вы за мной не ухаживаете…
Нона снова заговорила, помахивая у себя перед носом крючковатым пальцем.
Уильям перевел взгляд на Тамсину.
– Я не должна с вами разговаривать, только переводить. В противном случае вы должны пойти к моему деду и попросить позволения за мной ухаживать. Она говорит…
У Тамсины перехватило дыхание. Девушка отвернулась. Нона продолжала что-то вещать.
– Сдается мне, те мерзавцы представляют для меня меньшую угрозу, чем ваша бабуля, – заметил Скотт. – Что она теперь говорит?
Тамсина смотрела в щель в завесе на выходе из кибитки.
– Она говорит, что ни один ром не захочет меня в жены, если я буду вести себя столь легкомысленно. То же относится и к шотландцам. Я не только, как считают, приношу несчастья, я еще плохо себя веду.
Нона снова заговорила. Уильям вопросительно взглянул на Тамсину.
– Ваша бабушка произнесла мое имя, девушка. Что она сказала? Я должен знать.
– Она говорит, что даже вы, Уильям Скотт, не возьмете меня замуж, пусть даже вам нужна жена. Бабушка прочла это на вашей руке, – девушка вызывающе приподняла свой подбородок. – Это вы хотели услышать?
– Прошу прощения, – произнес Уильям. – Из-за меня у вас одни неприятности. Передайте бабушке, что вина полностью лежит на мне.
– Это мне надо извиняться. Мои старики придерживаются традиций ромалов. В отношении женщин наши обычаи весьма строги. Лично я особо не переживаю, поэтому бабушка иногда сурова со мной. Впрочем, вы ей пришлись по душе. В противном случае она бы не позволила нам вот так стоять и беседовать. Мне вообще не следует с вами разговаривать, разве только тогда, когда она захочет что-то вам передать.
