– Не люблю, – зло бросил Халид, подвинув к себе блюдо. – Сплошной обман и подлость.
– Как сказать. Не будь я магом, ты бы остался калекой после подвала ир-Мансура. Мне ведь пришлось тебе кости сращивать и сухожилия латать. Да и почки были отбиты всерьез, не говоря об остальном. К тому же пришлось бы убивать сотника с дружками.
Халид, едва не подавившись пирожком, изумленно взглянул на чужестранца.
– Ну да, они живы, – невозмутимо подтвердил тот. – Я вообще не люблю убивать. Конечно, ир-Мансур и его люди – шакалье еще то, но их смерть могла навести на твой след, а это нам ни к чему, согласен?
– Тогда как?
Целитель усмехнулся.
– Просто. С теми двумя хлопот не было: они, собственно, ничего не успели заметить. А ир-Мансуру я изменил воспоминания. Он так долго лелеял мечту, как будет скармливать тебя крысам, так ярко это представлял, смаковал подробности… Мне было совсем не трудно позволить ему поверить, что все именно так и случилось. Теперь ир-Мансур даже на Страшном Суде в загробном мире присягнет, что своими глазами видел, как тебя рвали на клочки, и слышал твои крики. Ты для него мертв, Зеринге, хотя на всякий случай стоило бы изменить тебе лицо. Да и цвет глаз очень уж заметный. Но жалко. Я видел в глазах людей вашей страны все оттенки синего, зеленого и серого, а вот чистого янтаря не встречал. От кого ты унаследовал такую редкость?
– От кого-то, – буркнул Халид.
– Это что, запретная тема? – мягко поинтересовался чародей. – Прости, если мои слова показались обидными.
– Не за что прощать, – помедлив, отозвался Халид. – Я не знаю своих истинных матери и отца. Так что у кого из них были желтые глаза, мне и подавно неизвестно…
– Бывает. Но я в самом деле не хотел тебя обидеть. Где ты рос, в Харузе?
– Нет, в пограничье на юге. Зачем тебе это?
Чужестранец пожал плечами.
– Надо же знать, кто рядом со мной. А род… Отец привез мою мать издалека, никто не знал, откуда она и какого рода. Мама умерла, когда я был совсем еще маленьким, я ее плохо помню. Меня частенько звали полукровкой, пока я не повзрослел и не доказал насмешникам, что это вредная привычка.
– Долго пришлось доказывать? – усмехнулся Халид.
– Долго. Но я справился. Потом нашел семью матери, и полукровкой меня стали звать уже там. Зато, когда пришлось повторять уроки, у меня был навык. Неважно, кто твои родители, важно – кто ты. Кстати, раз уж вырос в пограничье, саблей владеешь? Насчет ножа я тебя нарочно поддел. – Целитель улыбнулся. – На самом деле с ним ты хорош. Но этого мало.
