Губы болели несильно по сравнению со всем остальным, так что Халид позволил себе чуть заметную усмешку. Вот бы надуть ир-Мансура, умерев до его прихода… Халид тронул узкий кожаный пояс. Нет, не выйдет. Голые стены, пол, потолок. Даже петлю захлестнуть не за что. А за дверью уже слышались голоса. Лязгнул в пазах засов.
– Только вы уж побыстрее, уважаемый, а то мне господин ир-Мансур голову оторвет и на пику насадит…
– И, между прочим, правильно сделает, – невозмутимо отозвался кто-то очень знакомый. – Исчезни. Будешь подслушивать, сотник тебя найдет уже без головы.
Ир-Кайсах изумленно глянул на вошедшего.
– Кажется, у тебя был тяжелый день, Зеринге, – мягко проговорил чужестранец, присаживаясь на перевернутое ведро. – На этот раз ты действительно влип, как муха в патоку. Ночная семья пальцем не пошевелит, чтобы помочь одиночке, верно? И сотника можно понять. Если бы кто-то убил моего брата…
– Что… нужно?
– Полагаю, ты хочешь отсюда выбраться.
Халид внимательно посмотрел на нежданного гостя.
– Как?
– Это уже моя забота. Я могу тебя вытащить. Прямо сейчас.
– А… цена?
– Ты еще и торгуешься? – удивился целитель. – Или тебе здесь понравилось? Хотя цена действительно немалая: твоя свобода в обмен на жизнь. Тебе повезло, Халид. Мне нужен толковый подручный, иначе я предоставил бы ир-Мансуру делать с тобой что угодно. Только учти, если согласишься, это – навсегда. Будешь делать все, что я скажу. Жить, как я скажу. Дышать исключительно с моего позволения. И никакого выбора. До самой смерти, в которую ты тоже не сможешь убежать без моей воли. Понимаешь?
– Ты… демон? Или колдун?
– Я не демон, в этом могу поклясться, – улыбнулся чужестранец. – Твоя душа останется при тебе. Чародей – это верно. Выбирай, Зеринге. Смерть или новая жизнь.
Халид прикрыл глаза. Чужак не врал, в этом ир-Кайсах почему-то был твердо убежден. Значит, или мучительная смерть, которую ему приготовил ир-Мансур, или… Жить не просто рабом, а безвольной куклой, лишенной даже права умереть без разрешения хозяина. Халид сплюнул на пол горько-соленый сгусток. Чародей терпеливо ждал, будто в запасе у него были не полчаса или сколько там осталось до прихода сотника, а пара лет. Зеринге сглотнул, стиснув зубы от боли, которой отозвалось все тело, и выдавил:
– Нет.
Четко очерченная бровь изогнулась в вежливом недоумении.
– Уверен?
Вместо ответа Халид приподнял свинцовые веки и посмотрел на чужака.
– Понятно, – усмехнулся тот. – Что ж, уговаривать не буду.
