— Я не намерен молча терпеть то, что мне не нравится, — продолжал Лон.
Рамтей усмехнулся и пожал плечами.
— Второй раз, после разговора с тобой она сама не своя! — отметил Лон. — Прекрати вовлекать ее в свои делишки, чем ты там занимаешься… в Веселом Гроте… или еще где…
Рамтей поморщился, всем своим видом показывая, что поведение поэта постыдно. Он еще раз пожал плечами, но по-прежнему молчал, и это окончательно вывело Лона из себя. Он занес руку назад, а потом — Касс показалось, бесконечно медленно, — стал выносить кулаком вперед…
Рамтей, не меняя положения тела, молниеносным движением перехватил брошенный ему в лицо кулак и сжал у запястья. Рывок не только не сдвинул Рамтея с места, но не заставил даже шелохнуться. Ни напряжения, ни усилия нельзя было заметить в лице или фигуре исполина, словно перехваченная им рука принадлежала не атлету Лону, а немощной старушке.
Трудно представить конец этой сцены, если бы в тот самый момент не подоспел Зев. Хозяин приема схватил Рамтея под свободную руку и со словами: — Лон, мне необходимо поговорить с братом, — потащил того в сторону выхода. Рамтей разжал кулак, из которого рука Лона бессильно выпала. Выходя вслед за Зевом, гигант обернулся, бросив исполненный презрения и высокомерия взгляд.
Лон опять задохнулся, с трудом подавляя желание рвануться вслед или, еще лучше, провалиться сквозь землю. Возможно, он и провалился бы, но в этот момент неизвестно откуда вынырнувший молодой человек подскочил к ним. Касс сразу узнала Уэшеми.
Четвертый сын Ноэла протянул руку Лону со словами: — Я давно искал возможности познакомиться с тобой, Лон Апол. Я хотел сказать тебе, что очень люблю и часто слушаю твои песни.
Лон глубоко вздохнул, заставляя себя расслабиться и успокоиться. Одновременно он принял обычный рассеянно-надменный вид на публику. Затем поэт номер один улыбнулся, откровенно говоря всем своим видом: “Еще бы мои песни вдруг кому-то не нравились”.
Инцидент был исчерпан. Гости вернулись, каждый к своему занятию. Эрида с Арсом затерялись в толпе. Вернулся шум.
Касс с облегчением вздохнула.
Уэшеми приветствовал ее радостной улыбкой. Касс ответила легким кивком. Она ничего не сказала, но опять, как и при первом знакомстве с ним, почувствовала тепло, разлившееся по всему телу.
— Моя невеста, — небрежно, но безапелляционно сообщил Лон.
Уэшеми внимательно всмотрелся в Прекрасную Деву, будто желая убедиться в правдивости этих слов.
Лон же, не давая Касс вставить ни слова, обратился к новому знакомому: — Что ты думаешь о новом открытии Асклепия?
