История города Афин в Средние века | страница 51

Весьма достопримечательно, что в то самое время, как осторожный папа Григорий II убедил византийские провинции Италии, возмущенные гонением против св. икон, воздержаться от низвержения Льва III и от избрания нового императора, более правоверного, этот именно мятежный замысел попытались осуществить на деле презираемые эллины. Греки в Византийской империи разыгрывали роль легитимистов; преисполненные сознанием древнего благородства своего происхождения, они ненавидели византийцев как племя ублюдков, как выскочек, имеющих в своей главе императора, бывшего не более как исаврийским варваром. Несомненно, греки в этом случае поддерживали таинственные сношения с Римом, ибо едва ли могло что-нибудь являться более желанным для папы, как низвержение царственного его врага с помощью самих греков. Папская юрисдикция по-прежнему охватывала как Македонскую и Иллирийскую епископии с метрополией в Фессалониках, так и собственно Грецию с главным ее городом Коринфом. Единственно только вследствие резкого сопротивления пап императорам-иконоборам верховная духовная власть Рима и утратила свою власть над греческими провинциями империи[116].

О событиях возмущения эллинов против Льва III мы осведомлены далеко не в точности. Известно нам только то, что элладики (как именовали византийцы греков, обитавших на материке) соединились с жителями Цикладских островов и с оружием в руках открыто восстали[117] Они снарядили целую флотилию, поставили во главе ее Стефана и турмарха Агеллиана и пустились в Константинополь, прихватив с собой некоего честолюбца Коему, несомненно грека по национальности, которого намеревались возвести в правоверные императоры. Но в морской битве под стенами столицы 18 апреля 727 года флотилия мятежников была истреблена греческим огнем. Агеллиан в отчаянии бросился в море, а головы Космы и Стефана пали от секиры палача.

Византийские историки не приметили, какие последствия возымело подавление народного мятежа для Древней Греции. Так как одной из причин мятежа было запрещение императором поклонения иконам, а после подавления мятежа Лев III, а потом и необузданный его сын Константин во всей империи повсеместно порешили ввести в действие изданные ими эдикты, строго преследуя ослушание клира, то несомненно Греция должна была покрыться развалинами христианских святынь. Поэтому высказано было предположение, что в распрях из-за иконоборства погибли в Элладе и последние остатки произведений древнего искусства. Но вандализм иконоборов едва ли мог обрушиваться на художественные языческие произведения, давно ставшие совершенно безвредными, служившие общественным украшением для Константинополя и иных городов империи и сохранившиеся даже там в целости. Когда Кодин повествует, что Лев Исаврянин распорядился уничтожить многие древние статуи (θεάματα άρχατα), то под ними разумеются христианские, ибо тот же Кодин между прочим рассказывает, как император приказал истребить в Хадке статую Иисуса Христа, которую императрица впоследствии заменила мозаичным образом