– Это ж просто коробка, – нерешительно сказал Вуди, запутываясь всё больше и больше.
– Так, а в коробке он, – объяснила кукла. – Его никогда не распаковывали.
Конь развернул коробку, и из неё на Вуди взглянул белобородый старик-шахтёр.
– Ох, мы столько лет этого ждали! Я так рад тебя видеть, Вуди! – сказал Старатель.
Он был одет в рабочий комбинезон, а позади него в коробке висела пластиковая кирка.
– Ого, а откуда вы знаете моё имя? – удивился Вуди.
– Тут все знают твоё имя, Вуди, – улыбнулась кукла.
– Ты же и понятия не имеешь, кто ты, а? – спросил Старатель, а потом повернулся к остальным. – Булзай, поможешь? – попросил он.
Конёк проскакал к куче коробок, взобрался на выключатель и носом зажёг свет. Вуди оглядел комнату и ахнул. Всю её заполняли игрушки и сувениры, и на каждом был логотип ЗАГОН ВУДИ. И везде было его собственное лицо.
Здесь были йо-йо с Вуди, коробки хлопьев с Вуди, тарелки, приёмник и даже журнал с физиономией Вуди на обложке.
– Это же я, – поразился ковбой и попятился, пока не наткнулся на стену. Обернувшись, он понял, что никакая это не стена, а гигантская картонная копия его самого! – Вот это да!
Старатель кивнул Булзаю, и конь сунул в проигрыватель старую видеокассету.
Кукла, которую звали Джесси, щёлкнула пультом, и на экране телевизора показались две парные дверцы амбара. Заставка гласила КОВБОЙСКИЕ ХРУСТЯШКИ ПРЕДСТАВЛЯЮТ.
– Ковбойские хрустяшки, неповторимые хлопья в сахарной глазури и облитые шоколадом, с гордостью представляют... Загон Вуди!
Заиграла музыкальная заставка, и чёрно-белая Джесси затанцевала на старомодном экране.
– Йо-де-лей-хи-ху! – звонко кричала она. Толпы животных: скунсы, кролики, броненосцы, белки – окружили её со всех сторон.
– Это я! – закричала кукла Джесси в комнате, с энтузиазмом подпрыгнув и ткнув пальцем в экран.
Вуди с благоговением уставился на её изображение в телевизоре.
Песня продолжалась, и на экране появился Булзай. Пока телевизионная версия конька поигрывала подковами, настоящий Булзай скромно опустил голову.
Из картонных декораций шахты на экране появился Старатель.
– Никто не видел мою кирку? – спросил он и развернулся.
Кирка оказалась прикреплённой к его задней части, и раздался записанный смех невидимой телевизионной аудитории.
Песня подходила к концу, и Вуди, не веря своим глазам, увидел, как его экранное «Я» вскочило на Булзая, драматично подняв коня на дыбы. Аудитория разразилась радостными детскими воплями, стоило ему только взмахнуть шляпой.
