Калямов в этот круг пока не входил.
4. В гостях
Дорога «в гости» привела действительно в гости, на чей-то день рождения. На чей именно, Миронович так и не понял, потому что к их приходу веселье было в самом разгаре. Согревшись водкой и плотно поев, Миронович решил завести знакомых. Это никогда не мешало.
Выбор пал на человека приблизительно его лет, которого все звали Гена. Они вместе выпили, потом вышли покурить и Гена стал его лучшим другом. Секрет был прост: надо было поддакивать и слушать. Гена хотел выговориться. Он был зануден и всем уже надоел. Описывая свои подвиги, он доводил собеседника до бешенства и его уже не могли воспринимать адекватно, потому что тоже хотели высказаться. Но Гена умел говорить только о себе. Этим и воспользовался Миронович.
Не желая терять слушателя, Гена пригласил его к себе домой. За время дороги он наградил его еще парой историй о своих славных похождениях и Миронович почувствовал, что притомился.
В двухкомнатной квартире Гена жил один. Сестра ночевала дома редко, так что ее можно было в расчет не брать. Они посидели часок (Миронович предусмотрительно захватил с собой водки) и, наконец, словесный фонтан иссяк. Его источник положил голову на стол и заснул, сдвинув к краю тарелки с едой. Миронович удалился в соседнюю комнату, разделся и лег на кровать. Впервые за много дней он спал не на вокзале и не в купе, а дома, на чистых простынях. Условно чистых, конечно.
5. Вечер
Неофициальная часть проходила за городом в двухэтажном коттедже, огороженном высоким бетонным забором. Дом был даже не двух, а, скорее, трехэтажным, если учитывать подземный гараж, сауну и спортзал. В первом наземном этаже размещались холл и огромных размеров гостиная, на втором — жилые комнаты, три туалета, три ванные, бильярдная и библиотека (гордость прежнего хозяина — первого секретаря райкома партии). Здесь Шиловский был всего два раза и вот сейчас — третий.
Собственно говоря, его роль в этом деле можно было считать законченной — генералом занялись специалисты из концерна. Это были первоклассные психологи, приглашенные для переговоров, готовые удовлетворить любую прихоть генерала и направить разговор в нужное русло. Сам Квок Чен Ир был маленьким толстым человечком в зеленом мундире, увешанном орденами. Его глазки, заплывшие в складках жира, лучились высокомерием и самодовольством. Здесь ему все прощалось. Квок был выгодным партнером и пока не подписал соглашение, мог потребовать все, что хотел.
