Она достала из косметички пудреницу и, осмотрев себя в крошечном металлическом зеркальце, буквально в два движения поправила макияж и прическу.
— И я ее боюсь, Ден. Я ее не просто боюсь, а, прости за тавтологию, до смерти боюсь. Врачи — они к смерти привыкают, но привыкнуть и принять — две большие разницы.
— Ты — и старости боишься? — спросил Давыдов, пытаясь превратить разговор в шутку. — Тебе-то ее чего бояться? Ты — пластический хирург, у тебя вечная молодость практически в кармане.
— Глупый ты, — улыбнулась Карина, но улыбка у нее была грустной. — Больше всего старости боятся как раз пластические хирурги. Мы точно знаем, что от нее не уйти. Старость — она не в морщинах и не в обвисших сиськах. Старость — она вот тут…
Жена постучала себя пальцем по виску и снова поморщилась от боли.
— Мы не со старостью боремся, мы кожу на морде натягиваем. А со старостью бороться бесполезно, скальпелем триппер не вылечишь…
— Циничная ты женщина, Карина, — Денис обнял жену за плечи.
— Я не циничная. Я умная. И не знаю, как тебе, а мне до смерти хочется выпить.
— Хм… — Давыдов посмотрел наверх.
В багажном отделении над их рядом кресел, в запечатанном пакете из дьюти-фри лежала бутылка «Гленморанж».
— Так вроде правила авиакомпании запрещают…
— Плевать я хотела на правила. Если я сейчас не выпью, то кому-нибудь расцарапаю физиономию. Внутри у меня все завязалось в узел и дрожит, как заячий хвост.
— Как кроличий… — не удержался Денис.
— Хорошо, — легко согласилась Карина. — Как кроличий! Согласна! У меня отходняк. Я, наверное, с детства так не пугалась. Есть два варианта: или безудержный секс, или безудержное пьянство.
— Как по мне, так первое — более привлекательная идея.
— Есть проблемы, — вздохнула Карина. — У нас полный самолет свидетелей.
— Пусть завидуют, — решительно предложил Давыдов.
— Они не будут завидовать. Они будут, как в старом анекдоте — советовать. А это гораздо хуже. Остается только одно средство — выпить, и пусть все эти американские чистоплюи засунут свои правила себе…
Она задумалась.
— В общем, не важно — куда. Их личное дело.
— Ты все-таки циничная женщина.
— И умная. Умные — всегда немного циники. Ты нальешь жене выпить? Или?
Он налил Карине выпить. И выпил сам. Но даже после стакана виски его не отпустило. Просто ощущение «чужеродности» стало не таким ярким — так человек чувствует зубную боль после нескольких таблеток обезболивающего. Вроде и боли нет, а болит.
К чести работников авиакомпании В6, никто им и слова не сказал, и по прилету в аэропорт Королевы Беатрис супруги Давыдовы были основательно навеселе.
