Залив белого призрака | страница 84



— Почему?

— Звёзды, как дождь, а в саду тишина, потому что ты муж, а она — жена.

Цыганка убрала руки и карты, быстро, будто сама испугалась чего-то. — Помочь ей ты сможешь, но всё потеряешь. А когда найдёшь, сам себя не узнаешь. Всё изменится, звёзды вертятся. Всё проверится, всё проветрится. Уходи, милок, далеко тебе. Вся Вселенная у тебя в судьбе. Красивый, молодой, две звезды за тобой. Звёзды не ждут, деньги не жгут, не краду из кармана, говорю без обмана, Николай простит, Слава вырастет. Чужого не тронь — позолоти на ладонь! Вспоминай чаще — не в деньгах счастье! Мир упадёт, а ты — наоборот: собирай по крупице своей голубице…

Она вскинула на голову цветной платок, будто молния нырнула под листья в яблоках.

Только солнце по платку покатилось с вишнями, и пропала улица-закоулица.


Доктор допытывал и нашёптывал. Подсовывал картинки и кубики. Слова мои путались и меня путали. Двадцать световых лет гнали моё сердце, будто гналось за мной стадо разъяренных быков, наклонив рога и задрав хвосты. Коррида и танец. Смерть быка, на рога, мука мученика. Джаз — печалится. Счастье — жалится. Погружение — продолжается.

Век космический

Люди стали не интересны друг другу, жили рядом, а общались через интернет, как в Космосе. Так стало модно, не обременительно, не обязательно. Все были в долгу, но никто не спешил возвращать. Авось, и не надо будет?

Жизнь менялась стремительно. Менялись адреса и названия городов, меняли паспорта на билеты, квартиры меняли на жен и друзей. Сердца и собственные почки стали продавать, меняя на искусственные. Лимфу выкачивали до капельки. В моду вошли нано-сосуды, модные растворы и допинги. Рекламы и медицинские агенты уговаривали менять красную кровь на голубую, межзвёздную и стерильную: «Не бойтесь ВИЧ-инфекцию, придите к нам на лекцию! Меняем кровь любую на нано-голубую!»

Корабли океанские заменили океанскими трубопроводами, всасывающими контейнеры и поезда с товарами и пассажирами со скоростью реактивной струи. Терминал Африканский трансатлантический похож на стального крокодила с открытой пастью. Яркий питон московского поезда влетает в пасть и глубоко булькает. Над американским континентом хвост терминала из океана поднят — парашютами сыплет на Мексику с Чили, и на Штаты с Канадой… поезда, пассажиров, чемоданы с роялями… Моряки не нужны — прощай, профессия! Очередь в крокодиловый рай, как кино-процессия. И опять всем казалось, что за морем жизнь лучше. Лети, мой кораблик, лети.