Гарпунер упёрся ногами в палубу, руками сжимая рукоятки орудия, глаза его видели только волну, которую гнал под поверхностью всплывающий тенью подводный монстр. Линь свистел в воздухе. Гарпун нырнул в тело волны и взорвал её дважды — белым всплеском и подводным эхом. Металлом откликнулся монстр и вырвался из глубины всей своей мощью: рубкой, с антеннами, перископом и свастикой. Сигара огромного корпуса стремительно закрывала собой всё пространство впереди, так что некуда было бежать китобойцу, и он шёл на таран. Пространство между судами стремительно уменьшалось. Раздался второй взрыв, линь обвис, разорвавшись. Командор оглянулся на крыло мостика и махнул рукой вправо, крикнув: „Уходим помалу вправо“… — и судно покатилось, обходя препятствие. Линь побежал с барабана, лодка скользила метрах в пятидесяти, быстро погружаясь. На месте рубки чернела дыра, свистел воздух и пенилось море. Никто не появился на палубе, лодка скрылась навечно. Не расхлопнулся люк, и никто не вдохнул океанского ветра.
Командор отпустил, наконец, свою пушку, повернулся и пошёл по переходному мостику.
— Ну, что, командор? Мы догнали её?
— Да. Дай „отбой“ капитану эсминца. Пусть отпустит кита на свадьбу. — И он засмеялся, вспомнив, как сын выпускает игрушку из-под воды, и пластмассовый кит высоко выпрыгивает в тёплой ванне. Совсем, как горбач в океане. Пёс смотрел виновато: „Это не кит?“ — „Это не кит, Приз. И не наша победа“. Командор не испытывал радости, только усталость. Последняя лодка войны. Холодно.
Пёс залаял. Гарпунер тоже увидел облачко фонтана и произнёс грустно:
— Да, пёс, это фонтан царя. Мы напрасно их столько сгубили. — Пёс поднял голову, слушая и внимая. — Ты, случайно, не царь, Приз? — Гарпунер наклонился к исландцу и обнял голову пса, дружески. — Ты не царь, Приз… И я, брат, не царь природы… В субмарине — мальчишечки. На эсминце — мечтатели. Нет доверия между романтиками. — Пёс заскулил, не понимая. — Не скули, я ведь тоже не всё понимаю. Философствовать после убийства — подло и стыдно. Спать! Выпить, согреться и спать… Всё!
„Мечтаем о море — оно голубое, а зарево берега любим любое…“ — пропел, улыбнулся:
— А ты, Приз, лай на чаек. Лай громче. Буди океан! Буди его к жизни, смелей! Будто ты теперь — бог океанов! Ты можешь? Всегда можно делать большее, Приз. Зачем мы ползём в одеяло усталости, когда есть океан? Он бодрит и зовёт! Каждый может расправить плечи. Каждый может чуть больше! Измерь океаном себя!»
