— Вон в то окошко гляньте.
— В какое? Ага, вижу. Мужик в доспехах. Сколько говоришь служило?
— Много, человек тридцать. Своих убивать что-ли? Вот гадство!
— Их там полторы сотни и три десятка теперь в доспехах и с боевым оружием, просто оглушить всех не получится, массой завалят, — сокрушенно вздыхает Арт.
— Как бы нас самих под контроль не взяли! — снова молодой сержант.
— Выходят! — все снова приникли к хрусталю Дальнего ока. Люди действительно снова вышли ненадолго на улицу, но быстро попрятались, только теперь уже набились всего в несколько домов в середине поселка.
— Нет, не возьмут, на всех амулеты моего улучшения. Проломить или обойти их защиту нельзя пока я рядом, я как якорь для них. Только истощить ударами, но я почувствую, если они начнут сдавать и предупрежу, — успокаиваю окружающих, ну или подпитаю до кого дотянусь.
— Думайте, все думайте! Аор, ну найди эту тварь! — Арт рычит от злости.
— Да она, скорее всего, там, где все сидели.
— А если перепряталась?! А мы даже не знаем кто или что это!
— Да мог бы, нашел и убил уже! Не смотрите на меня так! — не выдерживаю я всех этих взглядов.
— Дети!
— В смысле, тонму сержант?
— Они не под контролем, нужно выцепить одного постарше и расспросить. Будем знать хоть что за тварь, — подал он замечательную идею.
Рота рассредоточилась на окраине поселка в зарослях, готовая к штурму. На пригорке в двухстах метрах спрятался наблюдатель. Если дело будет плохо, он увидит и помчится в крепость, с описанием всего, что мы узнали и что увидит сам. А я с тремя ловкими ребятами крался дворами к выбранному дому. Повезло, что все ушли из крайних. По ощущениям две трети людей сосредоточились кольцом в средней части поселка, видно в засаде. А остальные были все в том же центральном здании. Наконец, мы добрались к цели.
— Родненькая Велиримид, помоги, пожалуйста, моей маме и папе! Помоги, пожалуйста, всем нам. Спаси нас, пожалуйста, от этой страшной темной твари. Мама говорила, что ты тоже была когда-то человеком. Приди нам на помощь! Пусть сюда солдаты придут и убьют эту гадину! Только пусть мамочка и папочка станут прежними! Демиург, родненькая, убей эту тварь, что Барика убила!
Я осторожно приник глазом к щели, во дворе у конуры сидела девочка лет шести и гладила по голове мертвую собаку. Аккуратно, стараясь, чтобы ничего не было слышно и видно, вырезал доску и отвел ее в сторону, пользуясь крохами силы. Приложил палец к губам и легонько толкнул чистой силой девочку. Она резко вскинула голову и сразу замолчала. Потом бросила испуганный взгляд на окна дома и кинулась ко мне. Я вытащил ее на свою сторону забора и вернул доску на место.
