— Только не теперь!
— Почему же?
— Потому что я предназначаю ему подарок гораздо ценнее всего, что находится здесь.
Произнося эти слова, сэр Мориц пристально и с загадочной улыбкой смотрел на своего племянника. Скоро они вышли из подземелья.
Конвой уже облекся в новое платье и вооружение. Навстречу к ним ехал главный министр магараджи Гвалиора, уведомивший их, что сейчас пожалует сам магараджа.
И действительно, в воротах города скоро показалась процессия с Роо-Сцемдием, магараджей Гвалиора, во главе.
Впереди гарцуют пятьдесят всадников, за ними следует пехота, вооруженная длинными карабинами. В середине процессии важно выступают три слона.
Они покрыты попонами, расшитыми золотом. Их подпиленные бивни украшены золотыми кольцами и пучками дорогих перьев.
Впереди идет слон магараджи. По бокам его висят две обитые бархатом доски, на которых сидят невольники с веерами в руках для обмахивания своего властелина.
Магараджа восседает под красным с золотом балдахином.
Его красивая голова, задумчивые глаза, бронзовый лоб, орлиный нос и насмешливые губы напоминают изображения царей ассирийских.
Он милостиво приветствует путников и приглашает их сесть на двух других слонов.
И поезд тронулся обратно, во дворец.
XVI
ПРИ ДВОРЕ МАГАРАДЖИ ГВАЛИОРА
На другой же день магараджа устроил смотр войскам, собранным с этой целью в городе.
В смотре участвовали пятнадцать тысяч солдат, обученных по-европейски.
Магараджа со своими гостями и придворными поместился на холме, господствующем над долиной. Зрелище было великолепное.
Богатство одежд, пурпуровое убранство лошадей, блеск знамен и оружия, шитье мундиров — все это сияло на солнце и производило весьма сильное впечатление.
Магараджа хотел лично руководить маневрами.
Но, или потому, что его голос было слишком слаб, или же он был мало знаком с командованием, но маневры производились крайне неудачно.
Солдаты маршировали неровно, сбивались и не знали, что делать.
Замешательство было всеобщее. Наконец Рожер не выдержал, шепнул несколько слов магарадже и, пришпорив коня, мигом очутился перед строем.
Он обнажил саблю и начал командовать громким, ясным голосом.
Старым офицерам, сражавшимся когда-то под командой генерала Сен-Пьера, чудится, что он опять ожил в лице Рожера. То же лицо, тот же голос, те же манеры.
Они с рвением принялись приводить в порядок расстроенные ряды солдат. Через несколько минут маневры приняли совершенно иной характер.
Магараджа Гвалиора приятно изумлен зрелищем стройно маневрирующих солдат. Сэр Мориц был также доволен; он думал о предстоящей войне и несомненной победе.
