— Весьма сомнительно.
— Сомнительно? Думаете, можно постоянно третировать природу, не опасаясь, что у неё не выдержат нервы? Если — чёрт возьми! — через ваши гениталии, — воскликнул в порыве Остроумов, — пропустить электроток, как вы отреагируете?
Кингсдолл заколебался: «В словах этого полусумасшедшего проскальзывает доля правды». Приняв решение, он бросил:
— Надо срочно сниматься с якоря.
Внезапно вдалеке от крейсера послышался дичайший треск, будто порвали гигантскую материю. Спустя несколько секунд, раздался сильнейший удар по левому борту, как если бы в него стукнул кулаком колосс. Кровавое зарево проникло через иллюминатор каюты, и от чудовищного грохота стало ясно, что взорвался вулкан.
— Very late! — мрачно процедил по-английски Остроумов. — Runt will never run away from Giant.[5] Не сто́ит делать выбор, когда мы уже сделали его, — добавил он по-русски.
Кингсдолл побелел и мигом исчез в проёме двери.
Остроумов обмер, глянув в иллюминатор. На фоне вечернего неба отчётливо выделялся абрис вулкана с оранжево-жёлтым ореолом. Из боковых стенок кратера взметались снопы иглоподобного огня, и медленно, будто в замедленной съёмке, падали во тьму раскалённые ошмётки лавы. А ещё выше рос и рос султан белесо-голубого дыма, достигнув уже не менее трёхсот метров.
«Пожалуй, мне тоже пора на выход…» — безнадёжно съюморил учёный. Его горло напрочь пересохло. Он выскочил из каюты и совершенно интуитивно помчался вверх по железным переходам и лестницам.
* * *
Спустя три минуты Остроумов очутился на полубаке. В нос ударил горячий серный смрад. Кругом ошалело метались матросы. От страха они совсем потеряли разум, не реагируя на истеричные команды отдельных офицеров. Дышать было практически невозможно, и профессор неосознанно полез в карман брюк, откуда достал носовой платок, быстро прижал его к лицу. В висках вместе с пульсирующей кровью билась удручающая мысль: «Почти как в кино: наша миссия невыполнима».
В это мгновение люди ощутили, как «Саратога» с потусторонним стоном приподнялась, как на горбу исполинского зверя. Затем всё также ощутили, будто — нет, не земля! — океан стал уходить из-под ног… Судно падало в водную яму. Со всех сторон послышались вопли отчаяния и глухой стук тел о металл. Крейсер всё больше оседал вниз и вдруг стукнулся днищем о землю! Все, ещё крепко стоявшие, рухнули на палубу.
Расширенными от ужаса глазами учёный увидел, как совсем недалеко на сигнальной рее повис Кингсдолл — она проткнула его насквозь; видимо, при падении он напоролся на стеньгу. Кровь из его раны лилась широким ручьём, и человек в последнем издыхании хватал воздух ртом.
