Нефертити раздраженно дернулась.
— Овощной суп успел надоесть уже в дороге, — зло бросила она.
Эйе воздел руки к небу, обращаясь только к нему.
— Могущественный Египет начал разлагаться. Я тоже отказываюсь от обеда.
Двенадцать рабов, тяжело дыша, приволокли огромный золоченый стол с резными рожками. Четверо внесли во двор массивный золотой трон, предназначенный фараону Египта. Вскоре подошли и слуги с яствами на подносах.
— Дорогие гости, — обратился хозяин Куша, — не будем ссориться. Перекусим и посветлеем в мыслях. Уважаемый Эйе, садись здесь, рядом со мной. Дорогой Небхепрура, сюда, во главу стола, так, так. — Улучив момент, он прошептал Эйе:
— Потом поговорим.
Тутанхамон, едва усевшись, принялся за еду.
— Жареные ребра — моя слабость. Рекомендую всем.
Нефертити недовольно фыркнула, однако уселась.
— Простые египтяне скоро ожиреют, а мы превратимся в свору облезлых собак.
Тутмос услужливо протянул ей горячие лепешки и, когда Нефертити протянула руку, он легонько прижал ее палец.
— До конца своей жизни буду служить тебе с собачьей преданностью. Верь мне, — страстно прошептал он.
— Не все собаки преданны, однако, — вполголоса заметила она.
— Ты не просто царица. Ты царица моей души, моей жизни. Ты гимн любви. Я всю жизнь любил тебя. Потому и не женился. Попрошу Небхепруру… Хочу официально…
Царица покачала головой.
— Не надо. Повремени немного. Построим дом, а там будет видно.
— Объедение, — причмокнул Тутанхамон, заканчивая трапезу.
Кушский царь тоже одобрительно закивал.
— По чести говоря, не ожидал. Вкусно…
— Вкусно, — передразнил его Эйе. — Каждый день даже жена надоедает.
Общий смех действительно развеселил. Заулыбались даже телохранители фараона, обычно суровые.
— Ловелас ты старый, Эйе, — пошутил Тутанхамон.
— Я еще не старый, — встрепенулся тот.
— Ему только подай, — подлил масла в огонь кушский царь, — тут же сцапает. Орел.
— Да? — изумился Тутанхамон. — Я и не подозревал о его таких способностях.
— Как же, как же… По-моему в Египте не осталось ни одной рабыни…
— Как тошно, — презрительно сморщившись, прервала царица. — Перестаньте, ради Амона.
Кушский царь придвинулся к Тутанхамону и продолжил тише.
— Дни и ночи мечтает об очередной жертве.
— Так вот почему я его редко вижу на приемах!
— Понаблюдай-ка за ним. Приглянулась ему, кажется, твоя теща. Волком на нее смотрит, глаз не спускает.
Тутанхамон резко отодвинул тарелку и уставился на хозяина города.
— Ты шутишь, царь.
Желая сгладить недавнюю ссору, царь Куша во что бы то ни стало стремился завоевать доверие молодого фараона.
