Родители переглянулись, и мама неуверенно произнесла, глядя на него:
– Она же не могла этого придумать…
– Он еще молод и избалован. Я поговорю со старшим Гловером, чтобы объяснил сыну, как следует вести себя с невестой, – с каждым словом его голос обретал уверенность.
– Что-о-о?! – воскликнула я, не веря своим ушам и чувствуя себя преданной самыми родными. – Как вы можете!!! Он уже сейчас хватает меня и насильно целует, распуская руки, а вы не можете его приструнить. А если женится на мне? Он же так и продолжит надо мной измываться, а вы и слова против не скажете, ведь все законно и на правах мужа!
Слезы брызнули из глаз, и я выбежала из кабинета.
– Элизабет! – донеслось мне вслед, но я не остановилась.
Прибежала к себе в комнату и упала на постель, отчаянно рыдая. Никто не бросился за мной. Я сама успокоилась, умыла припухшее от слез лицо и принялась собирать вещи, которые могут понадобиться. Похоже, я теперь не скоро вернусь в родительский дом.
Когда в комнату неуверенно заглянула мама, я уже была спокойна и собранна.
– Бет, давай поговорим…
– Мам, я хочу вернуться в школу. Прикажи, чтобы меня отвезли.
– Насчет Гловеров…
– Слышать о них не хочу! – вспылила я. Оказывается, не так спокойна, как мне казалось.
– Я хотела сказать, что брачный договор еще не подписан. Из-за того, что тебя вчера не было, отложили на потом. Отец потянет до лета с решением. Если Леонар не изменит поведение, никакой помолвки не будет.
– Спасибо, – с кислым видом поблагодарила я. – Можно, я уже поеду? Мне к урокам подготовиться надо.
– Да-да, конечно, – с облегчением произнесла она, радуясь окончанию неприятного разговора.
Мама вышла, а я обессиленно села на постель. Ее слова меня нисколько не успокоили. Я не знаю, что теперь должен вытворить Гловер, чтобы они отказались от идеи поженить нас.
А папа? Как он мог! Всегда была уверена, что он защитит от всего и убьет любого, кто хоть пальцем меня коснется или обидит. Гловер ведет себя развязно, уже сейчас унижает меня, а папа на все закрывает глаза.
Родители меня не слышат. Вернее, не хотят слышать. От этого на душе было горько и обидно. Лучше в школе сидеть безвылазно, чем дома. Не хочу никого из них видеть! Я чувствовала, что меня предали и больше не будет, как прежде. Я потеряла к ним доверие, и мечты представить им когда-нибудь Адриана рассыпались пеплом.
Обвела комнату взглядом, прощаясь. На душе было странное ощущение, как будто не вернусь сюда больше никогда. Это меня встревожило. Постаралась прогнать гнетущее чувство и, подхватив саквояж с вещами, вышла из комнаты, решив подождать на улице.
