– Не знаю, – пробормотала я. – Просто вдруг почувствовала себя плохо и…
– Клив! – вдруг охнула мама, глядя на моего отца, потом взгляд переметнулся к целителям. – Что с моей дочерью?! Она очнулась, скажите уже нам!
Отозвался самый старший из них, у которого я и заметила татуировку Оку.
– Леди Килей, я ведь уже сказал, что поводов для беспокойства не вижу. Ваша дочь сейчас в таком возрасте. когда внутренняя магия уже тянется к волшану. Не забывайте также о том, что она – девушка, уже практически взрослая. И потому… хм, думаю, это мне лучше обсудить с вами наедине.
Они отошли к окну, я же, закусив губу, посмотрела на папу и прошептала:
– Это все платье.
«Это все обелиск, от него мне стало так тошно и плохо, что я упала в обморок».
– Что, Бетти?
– Платье мне ужасно жало. Просто везде. Я говорила маме, но она сказала, что такое невозможно, ведь мерки сделаны идеально. Я что, растолстела?!
– Ты похожа на щепку, дочка, – вздохнул папа. – Лежи, тебе надо отдыхать.
– А обед? – я ухитрилась вложить в вопрос кучу ехидства. – Обед с недоженихом.
Ну что же, мне удалось заставить папу удивиться. Машинально подумала, что с округлившимися глазами он выглядит забавно.
Но уже спустя пару секунд он взял себя в руки и проговорил:
– Думаю, не будет ничего страшного, если ты после небольшой беседы поднимешься обратно к себе. Ведь у тебя всегда может закружиться голова, верно?
И едва заметно подмигнул мне.
Папа, я люблю тебя.
Но…
Я едва дождалась, пока целители уйдут, оставив на столике рядом с кроватью порошки и какую-то настойку в темном флаконе. Мама передала их Алесе, а сама обратилась к отцу:
– Клив, мне надо поговорить с Бет наедине.
– Подождите! – вмешалась я. – Почему мне не сказали ничего про Гловеров?
– В смысле, дорогая? – явно не поняла меня мама. – Сегодня мы все обсудим. А то, о чем мы говорили с родителями Леонара, вряд ли было бы тебе интересно.
– Но… но… – Я замялась, не зная, как объяснить. – Мне он не понравился.
– Кто? Леонар? – это уже папа. – Не нашли общий язык?
– Он мерзкий! – вырвалось у меня. – Пытается командовать! У него есть подружка, про которую он сказал мне… ну, это…
И снова ступор, а я поняла, что краснею, так как сообщить родителям о том, как Леонар описал Элли, просто не выходило. Становилось стыдно и неловко до ломоты в затылке.
Но меня поняли, по крайней мере, отец чуть нахмурился, а мама прикусила губу и стала зачем-то смотреть в окно. Затем пробормотала что-то про выпечку и сбежала. Точно я не знала, что кухней занимается Алеса.
