— О, Джон!
Благодарная Джоанна прильнула к мужу, но Лазарус отверг благородный жест решительным взмахом руки.
— Сколько вы там собираетесь пожертвовать — это ваше дело, — небрежно бросил он. — Можете приходить сюда, когда пожелаете, независимо от того, оделите нас деньгами или нет.
— Ты не могла бы подождать меня снаружи, дорогая? — попросил Джон. — Мне надо кое о чем переговорить с мистером Лазарусом.
Джоанна чмокнула мужа в щеку и поспешила выйти из комнаты.
— Вы соорудили здесь весьма занятную штуковину. — Джон надвинулся на коротышку. — Не знаю, как вы создаете все эти спецэффекты, но меня они поразили. — Джон помолчал. Лазарус смерил его безразличным взглядом. — Теперь я собираюсь поразить вас — возьму эту штуковину и надену вам на уши, если не оставите в покое мою жену.
— Нет здесь никаких спецэффектов, мистер Мартин, — сказал Лазарус так тихо, что Джон с трудом сумел его расслышать. — Ваша жена сама пришла к нам, а не мы к ней. В том, чем мы занимаемся, нет ничего незаконного, и, уверен, вы в том сами только что убедились. К тому же наше отношение к просителям не зависит от того, одобряют или нет их супруги методы Лиги. Не сомневаюсь, вы меня поймете, мистер Мартин.
Джон сжал кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Угрожать Лазарусу бессмысленно — все равно что дразнить гусей.
Нужно унять гнев... Джон пошел, как ему казалось, с козырей и — проиграл. У Лазаруса даже дыхание не участилось... Джон знал, что его брак рухнет, едва Джоанна узнает, что он замыслил. Потеряет жену, и она себя потеряет — навеки, если только ему не удастся пронять Лазаруса.
— Я — состоятельный человек, — вымолвил наконец Джон. — А вы знаете, что могут деньги. Рано или поздно я разоблачу вас. Отвяжитесь от моей жены, иначе вам не спасти свою шкуру. Подумайте, Лазарус: стоит ли одна женщина того, чтобы рисковать из-за нее всеми вашими махинациями?
Лазарус ничего не ответил. Глянув на него, Джон повернулся и направился к двери. Там его и настиг голос коротышки, непреклонный в своей жуткой тихости:
— Мистер Мартин.
Джон остановился, но не повернул головы.
— Вы же ощутили присутствие Хайди, — продолжил Лазарус. — Почему же отказываетесь признать, что, может быть, существует некая сила, некая энергия, которая действует здесь и которая недоступна вашему пониманию? Вы не ошиблись — это была именно ваша дочь.
Джон резко повернулся к Лазарусу.
— Надо понимать, вы имеете в виду так называемые силы тьмы? — голос Джона был щедро приправлен сарказмом.
