– Энжи. – Шепот вызывал сотни мурашек по телу, так же, как и губы, едва касающиеся мочки уха. – Я хочу спросить…
Именно это время выбрал мой мобильный, чтобы разразиться безумной трелью. Одна из ладоней Стаса соскользнула с гладких кухонных обоев, он попытался удержать равновесие и кое-как ухватился за столешницу, чудом не свалившись на меня. Он аккуратненько сел на пол, обхватив голову руками, и качественно выругался. Я мысленно поддержала его такими же витиеватыми ругательствами. Черт, Энжи, ты что устроила? Совсем котелок не варит? Втюриться – это одно, а расклеиться и растаять – другое. Я, вскочив со стула, кинулась к сумочке. Звонил дед. Наверное, волновался, куда я подевалась, так что пришлось ответить.
– Да, дедуль? Нет, все отлично, я тут просто задержалась. Ага, с подругой. – Врать не хотелось, но не могла же я признаться, что только что целовалась с Соломинцевым. Не уверена, что новость вызовет восторг. – Сейчас буду, на ужин не опоздаю, не ворчи.
Я отсоединилась и облегченно выдохнула. Стас так и сидел на полу, глядя на меня печальными глазами. Предательское сердце опять екнуло, в душе разлилось тепло, и даже мозг нагло капитулировал. Ты влюбилась, Энжи. Признай это и бери от жизни все, хотя бы временно. Эта сказка о принцах, которые бывают бабниками, пока не найдут свою единственную. Ты не обязательно станешь ей, но попробовать можно? «Лови, покуда свободен»?
– Ты не ушибся? – Я протянула Стасу руку, помогая подняться.
– Нет. – Он покачал головой. – Так я «подруга»?
– Думаешь, вариант «Дедуль, мы тут со Стасом занимаемся не войной» понравился бы ему больше? – усмехнулась я. Соломинцев закашлялся. – Вот и я так думаю. Ладно, я побежала, а то дед будет рвать и метать.
Я выскочила в коридор, надела туфли и открыла дверь, намереваясь уже сбежать. Но тут подоспевший Стас все же перехватил меня за талию и повернул к себе. Я испуганно уставилась в ответ, по старой памяти ожидая худшего, но Соломинцев лишь коротко и невинно прижался губами к моим, улыбнулся и сам же подтолкнул к выходу.
– Всего хорошего, – почти неслышно пожелал он.
Я кивнула и зашагала к лифту. За спиной щелкнул замок. Боже, что случилось с Соломинцевым? Кажется, его подменили. И меня тоже.
Заперев дверь, Стас устало присел на обувницу. Просил он вчера Ромку больше не подстраивать им встречи, но нет же! И все шло хорошо, просто замечательно, пока он опять не сорвался. Энжи плакала, она близко к сердцу приняла его откровенность и сейчас казалась такой хрупкой, ранимой. Стас просто обязан был её утешить и обнять, а поцелуй вышел спонтанным. Как бы она теперь снова не сбежала… С нее станется!
