– Папа, я хотела с тобой поговорить.
Он удивился, увидев, что я по-прежнему стою рядом.
– Только не говори мне, что тебе тоже нужна обувь.
– Вообще нужна, но я не об этом. Я хотела поговорить по поводу Эулалии…
– О чем именно?
Я крепко сжала кулаки. Нужно собраться с силами и обо всем рассказать.
– О ее кавалерах.
– Ты вернулся, папа! – Камилла непринужденно вышла из Синей гостиной, как будто часами играла на рояле, а не выскочила из кровати минуту назад.
– Подожди минутку, Камилла. Мы с папой говорили о…
– Я лишь хотела поздороваться. – Она приподнялась на цыпочки и обняла отца. – Как ты съездил? Как король? Ты…
– Камилла! – перебила я.
Папа поднял руки, предотвращая перепалку.
– Съездил нормально. Король Алдерон надеется увидеть тебя на следующем заседании совета, Камилла. Я сообщу тебе подробности, когда все улажу.
Камилла обрадовалась, услышав желаемый ответ. Затем папа повернулся ко мне:
– Что ты там говорила насчет кавалеров, Аннали?
Улыбка сошла с лица Камиллы.
– Кавалеров? Чьих?
– Эулалии, – мрачно ответил папа.
Они с Камиллой угрюмо смотрели на меня, ожидая продолжения.
– Ты про часовщика? Я же говорила тебе, это лишь его дурацкие фантазии…
– Какого еще часовщика? – перебил отец.
– Эдгар тут ни при чем. Камилла, дай мне поговорить с папой наедине, пожалуйста, – громко и настойчиво произнесла я.
Сестра нехотя ушла в Синюю гостиную, но из дверного проема выглядывал кусочек ее юбки: Камилла, очевидно, решила подслушать наш разговор.
– Я все время думаю об Эулалии, – сказала я, повернувшись к папе. – Думаю, в ту ночь она была не одна там, на утесе.
Папа вздохнул:
– Когда кто-то неожиданно умирает, всегда хочется найти виноватого.
– Да нет же: дело не просто в печали, папа. Я действительно считаю, что Эулалию кто-то толкнул. Специально. – Я собралась с духом и продолжала: – В ту ночь Эулалия собиралась уйти из дома. Она планировала сбежать с Эдгаром, подмастерьем часовщика, но на тропе в скалах ее ждал кто-то другой.
Папа расхохотался, и мое сердце сжалось от отчаяния.
– Эдгар Моррис? Этот невзрачный человечек в очках? – переспросил он сквозь смех. – Ему не хватило бы решимости даже поднять медный флорет, оброненный на дороге, не то что бежать с моей старшей дочерью.
Отец направился в Синюю гостиную вслед за моими сестрами.
– Папа, выслушай меня, пожалуйста! – закричала я, бросившись за ним. – Эдгар сделал предложение – подарил Эулалии медальон, в котором ее хоронили, с якорем и стихотворением внутри. Он сказал, что видел на вершине скалы тень, когда приехал за Эулалией. Сразу после того, как она упала. Ее столкнули!
