Сейчас, вспоминая ее растерянное, враз постаревшее лицо, резко проявившиеся морщины на лбу и у глаз, седые волосы, космами висящие вдоль щек, Марьяна неожиданно для себя ощутила прилив острой жалости к родителям.
Жаль, что понимание приходит слишком поздно, когда ничего уже нельзя изменить. А теперь, когда выстроенная с таким трудом привычная жизнь дала трещину, и вовсе непонятно, что делать дальше! Неужели идти к психоаналитику и принимать антидепрессанты?
Из машины, припаркованной у тротуара — потрепанной красной девятки с тонированными стеклами — неслась какая-то заунывная мелодия. Подойдя ближе, Марьяна смогла разобрать слова:
Все на свете из пластмассы
И вокруг пластмассовая жизнь!..
Она зачем-то оглянулась и перешла на другую сторону. Правда, все правда… Даже песня как раз под настроение!
Дорога к метро проходила мимо большого супермаркета, отстроенного на месте, где много лет был пустырь, заросший одуванчиками и лопухами. Марьяна нередко наведывалась сюда по пути с работы. Сейчас еще утро, магазин только-только открылся, но у входа уже стоят молодые мамаши, что по очереди караулят коляски с младенцами, да бодро шаркают старушки за кефиром.
А некоторые, видно, совмещают поход в магазин с утренним выгулом собаки! Марьяна увидела рыжего щенка-спаниеля, привязанного к столбику у входа в магазин, и невольно улыбнулась — такая потешная была у него мордаха. Песик смотрел на всех, кто выходил из раздвигающихся стеклянных дверей, жадным, пристальным и тоскливым взглядом, поскуливая и нетерпеливо перебирая передними лапами.
На секунду Марьяна замедлила шаг. Даже грустно стало — ее-то никто так не ждет!
Время на работе тянулось бесконечно долго. Целый день ее мысли упорно возвращались к собаке. Она видела снова и снова рыжую волнистую шерсть, которую, наверное, так приятно погладить, мокрый черный нос, выразительные кофейного цвета глаза, непрерывно виляющий хвост-обрубок… Было немного досадно, что это существо ждет не ее, что придет какая-то другая женщина (она почему-то была уверена, что именно женщина!), отвяжет поводок — и рыжее чудо запляшет вокруг нее от радости.
Когда Марьяна возвращалась домой, на улице уже совсем стемнело. Под ногами хлюпала осенняя грязь, моросил мелкий дождь, и ветер продувал до костей… Даже дорогое кашемировое пальто совсем не защищало от холода.
Марьяна подняла воротник повыше и уткнулась лицом в пушистый шарф. Проходя мимо супермаркета, она вспомнила, что дома закончился кофе (утром последний допила), и решила зайти, благо еще открыто.
