Во-вторых, потребовалось заполнить кучу формуляров и каких-то анкет на каждого из нас четверых. В-третьих, это сами очереди, которые были здесь везде, а к погранпункту — просто огромные!
Наконец мы преодолели все эти препятствия и вышли «на финишную прямую».
— Последний дюйм, — объявил я, одновременно вспомнив и название любимого с детства фильма Эдуарда.
«Трещит земля, как пустой орех…» — пелось в том фильме.
И точно — земля, наша единая всегда земля трещала по милости политиков, настроивших на ней пограничные полосы и посты.
Чтобы лучше понять то, что натворили в 1990–1991 годах прошлого века наши политиканы, чтобы почувствовать боль двух братских народов, никогда не живших порознь друг от друга, а тут вдруг отделившихся и разделивших единую свою родину — Русскую землю на части, нужно приехать вот на такой пограничный пункт и постоять в очереди среди простых людей — украинцев и русских, послушать, о чем они говорят и какими словами ругают своих правителей.
Скажу только: у меня лично не было никакого ощущения, что мы пересекаем якобы «условную» границу, как нас о том заверяли и Кравчук с Кучмой и с Ельциным, и Ющенко с Путиным. Я видел перед собой настоящую и очень серьезно обустроенную и охраняемую украинской стороной пограничную линию, которая бугрилась и краснела, как незаживающий рубец, на измученном теле нашего единого испокон веков государства.
Подогнав машину к будке пограничников с жовтно-блакитным флагом, я сунул им в окошко наши паспорта и заполненные формуляры, в то время как Лимонов, пересевший заранее на заднее сиденье под защиту тонированных стекол, и два наших спутника находились в машине.
В будке послышался шум и какое-то движение.
— С вами едет Савенко Эдуард Вениаминович? — спросили меня на чисто русском языке откуда-то изнутри после довольно продолжительной паузы.
— Да, а в чем дело?
— Это который — Лимонов?
— Да, Лимонов.
— Но его же арестовали в России за терроризм?
— Оправдали и отпустили. А в чем, собственно, дело?
На мой вопрос никто не ответил, но через мгновение из будки выскочили два офицера-пограничника, чтобы убедиться, что в моей машине находится именно Савенко-Лимонов. Они распахнули задние двери и увидели «великого и ужасного» Лимонова, без привычных уже бороды и усов, который спокойно сидел в кепочке и даже не удостоил их своим взглядом.
К этим двум пограничникам вскоре подошел и третий, видимо их начальник. Он тоже посмотрел на Лимонова, после чего все трое куда-то быстро ушли.
