Мне было понятно, что все эти подробности последних майских дней, при всей их важности, Лимонов, уже превратившийся в опытного зэка, написал в большей степени для лагерного начальства, чем для меня.
Позже, в 2005 году, в своей книге «Торжество метафизики» он подробно опишет и посещение колонии «патрицием» Приставкиным, и все перипетии, связанные с его условно-досрочным освобождением, и о своих взаимоотношениях с «хозяином» зоны и его подчиненными.
Могу лишь пояснить относительно упомянутого Лимоновым Ландо.
Я хорошо и давно знаю этого человека. В тот момент, о котором идет речь, Александр Ландо занимал должность уполномоченного по правам человека при администрации Саратовской области. Экстравагантный губернатор области Дмитрий Аяцков любил людей тоже экстравагантных. Ведь до этого Ландо был простым преподавателем административного права в Саратовском юридическом институте, но прославился в 90-х годах призывами легализовать проституцию и начать этот процесс с родного города.
Вообще, вероятно, желание быть первыми в вопросах секса свойственно саратовцам. После октябрьского переворота 1917 года (Великой Октябрьской социалистической революции), как известно, именно в Саратове местный Совет рабочих и крестьянских депутатов первым принял решении об обобществлении женщин. Тысячи горожан бросились тогда бежать из Саратова на юг к белым, увозя с собой своих жен и дочерей. И вот после очередного развала страны в 1991 году именно из Саратова прозвучал первый призыв к легализации проституции!
Слухи о возможном открытии в Саратове первых публичных домов всколыхнули общественность всей страны: Ландо ругали и поддерживали, обливали грязью и осыпали лепестками роз, предавали анафеме и возносили до небес! А Аяцков взял да и назначил его главным по правам человека в области.
А вообще-то Ландо — неплохой мужик. И помощница у него была тогда высший класс: очаровательная огненно-рыжая Жанна!..
Но вернемся к письму Лимонова. Оно шло ко мне две недели — слишком долго. И я понял, что необходимо снова срочно отправляться в Энгельс.
После этого был еще один суд, который проходил прямо в колонии и где непосредственно решался вопрос об условнодосрочном освобождении Лимонова, о чем он также рассказал позднее в своей книжке, и у меня нет желания это повторять, хотя, безусловно, некоторые вещи я видел и воспринимал несколько иначе, чем Эдуард.
А в пятницу вечером, 27 июня, мы вместе с писателем и журналистом (а тогда еще и телеведущим) Дмитрием Быковым выехали скорым поездом Москва — Саратов встречать Лимонова. Судебное решение о его условно-досрочном освобождении должно было вступить в силу на следующий день — 28 июня.
