– Конечно, нет…
– Чего ты добиваешься? Чтобы я заработался в конторе до смерти? – огрызнулся он.
– Когда же это я…
– Будь любезна не вступать со мной в пререкания, – отчеканил Фергюсон. Не пили меня.
– Я тебя не пилила! – закричала жена.
– Пойду прилягу, – сказал Фергюсон.
Он поднялся вверх по лестнице и остановился у телефона. Без сомнения, все, что сказал Эсмонд, соответствует действительности.
Он взглянул на часы и с удивлением увидел, что уже без четверти пять.
Фергюсон принялся расхаживать взад и вперед возле телефона. Он уставился на карточку Эсмонда, и в мозгу его всплыл образ нарядной, привлекательной мисс Дейл.
Он порывисто схватил трубку.
– Служба ликвидации? Говорит Фергюсон.
– Эсмонд слушает. Что вы решили, сэр?
– Я решил… – Фергюсон крепко сжал трубку. У меня есть полное право так поступить, сказал он себе.
А все же они женаты семнадцать лет. Семнадцать лет! Они знавали и хорошие минуты, не только плохие. Справедливо ли это, по‑настоящему ли справедливо?
– Что вы решили, мистер Фергюсон? – повторил Эсмонд.
– Я… я… нет! Мне не нужна ваша Служба! – воскликнул Фергюсон.
– Вы уверены, мистер Фергюсон?
– Да, совершенно уверен. Вас надо упрятать за решетку? Прощайте, сэр!
Он повесил трубку и сразу же почувствовал, как с души его свалился огромный камень. Он поспешил вниз.
Жена жарила грудинку – блюдо, которое он всегда терпеть не мог. Но это неважно. На мелкие неприятности он готов был смотреть сквозь пальцы.
Раздался звонок в дверь.
– Ox, это, наверное, из прачечной, – сказала миссис Фергюсон, пытаясь одновременно перемешать салат и снять с огня суп. – Тебе не трудно?
– Нисколько. – Светясь вновь обретенным самодовольством, Фергюсон открыл дверь. На пороге стояли двое мужчин в форме, с большим холщовым мешком.
– Прачечная? – спросил Фергюсон.
– Служба ликвидации, – ответил один из незваных посетителей.
– Но я ведь сказал, что не…
Двое мужчин схватили его и запихнули в мешок со сноровкой, приобретенной в результате долгой практики.
– Вы не имеете права! – пронзительно вскричал Фергюсон.
Над ним сомкнулся мешок, и Фергюсон почувствовал, как его понесли по садовой дорожке. Заскрипела, открываясь, дверца автомашины, и его бережно уложили на пол.
– Все в порядке? – услышал он голос своей жены.
– Да, сударыня. У нас изменился график. В последний момент оказалось, что мы можем обслужить вас сегодня.
– Я так рада, – донеслись до него слова. – Сегодня днем я получила большое удовольствие от беседы с мистером френчем из вашей фирмы. А теперь извините меня. Обед почти готов, а мне надо еще кое‑кому позвонить.
