— Нет у меня, — пробормотала она и еще плотнее завернулась: в свое пальто.
— Иди сюда, — позвали ее с противоположной стороны. Откуда-то из-под верхних нар вынырнула черная худая монашка и протянула сухой птичьей ручкой кружку с водой.
— Ой, спасибо вам большое! — обрадовалась Надя и перелила в свою посуду.
— Бери Христа ради, — прошептала монашка и опять скрылась в темноте под нары.
Стараясь не расплескать драгоценность, Надя забралась на «свое место и увидела, как рыжая воровка из компании Маньки Лошади, по прозвищу Крыса за свое поразительное сходство с крысой или мышью, тащит у Космополитки из-под головы сумку.
— Ты чего здесь? — крикнула Надя, — А ну махом отсюда!
Проснулась Света:
— Ты чего, Крыса, тут шуруешь, брысь!
Та, ни слова не говоря, быстро скрылась. Космополитка, дробно стуча зубами об алюминиевый край, с жадностью осушила булькающими глотками кружку, тотчас повалилась и заснула. Улеглась, наконец, и Надя, но ненадолго, потревоженная возней над самым ухом, она приоткрыла глаза и опять увидела Крысу. Та держала Космополиткину сумку и тащила из» нее лаковую туфлю. Другую она уже извлекла и прижимала локтем к себе.
Надя вскочила.
— Ты что же это, пакость, делаешь, а? У больного человека воруешь, а?! — накинулась она на Крысу, выхватила туфлю и запихнула обратно в сумку.
— Отдай, падла, хуже будет, шнобель отхаваю, — злобно прошипела Крыса.
— Ты! Мразь такая! Еще и грозить мне? — рассвирепела окончательно Надя.
— Говорят, отдай туфли, падла, пасть порву, — повторила Крыса, брызгая слюной сквозь гнилые пеньки торчащих передних зубов.
Плохо еще знала тогда Надя этот уголовный мир. Иначе повела бы себя скромнее, потише, но в тот момент она знала одно: грабят беспомощного, больного человека, а потому крикнула на всю теплушку.
— Пошла вон, воровка проклятая!
И в тот же миг получила такой удар в спину, что не удержалась и кубарем свалилась на пол. Не успела она подняться, как с противоположных нар вслед за ней кинулись две блатнячки. Одна из них вцепилась ей в волосы, стараясь ударить ее голову об пол, другая стукнула носком сапога по пояснице. Надя охнула и осела.
— Сейчас же перестаньте, — закричала испуганная Света. — Помогите ж, они убьют ее!
— Свои дерутся! Убьют — одной меньше, — равнодушно сказала Надежда Марковна и отвернулась.
Трудно сказать, осталась бы жива Надя или стала калекой на всю последующую жизнь, если б не случилось неожиданное: из; своего угла поднялась Космополитка и, откуда только взяв силы, крикнула:
