Хасан поднялся на Тотахан ближе к вечеру. Я встретил его традиционным афганским приветствием.
— Салам алейкум! Шаб бахайр (добрый вечер), Хасан. Хуб хастид (как себя чувствуешь)? Сехатэ шома четоураст (как здоровье)?
А после этого отвел к нашему разбитому тандыру. Рядом с тандыром лежал бакшиш — две латунные гильзы и пакет с консервными банками. Для сложных переговоров моего афганского словарного запаса явно не хватало. Можно было позвать переводчиков со станции радиоперехвата, но они были заняты на дежурстве.
Поэтому мне пришлось ограничиться жестами и всего лишь несколькими словами, понятными любому афганцу. Я показал рукой на тандыр, затем на гильзы. Спросил:
— Фахмидид (понятно)?
Хасан согласно кивнул в ответ.
— Фахмидид!
Затем показал ему на сверток с консервами. И перевел свой указательный палец на Хасана.
— Бакшиш (подарок) Хасану. Фахмидид?
Хасан довольно улыбнулся в ответ. Видно, представил, как обрадуются его бойцы этому подарку — на посту самообороны с продовольствием было не богато.
Через три дня Хасан снова пришел на заставу. Сказал, что новый тандыр готов. И стоит у него на посту. Это была хорошая новость! Если честно, то все эти три дня я сильно сомневался в успехе нашего товарно-тандырного обмена. Ведь я же никогда раньше не менял танковые гильзы на тандыры. И совершенно не представлял, что из них и сколько стоит. Оказалось, что для афганцев глина, из которой делались тандыры, была «под ногами». А значит, ничего не стоила. Труд гончара стоил недорого. А вот латунь под ногами не валялась…
Уже через полчаса на моей командирской боевой машине пехоты мы были в Калашахи. Механик-водитель бережно расстилал брезент на броне. Наводчик-оператор доставал веревки. Я неспешно прогуливался у входа в крепость Хасана. И ждал, когда его сарбозы (бойцы) вынесут тандыр.
Вскоре два афганца бережно вынесли большой глиняный кувшин (почти в метр высотой). И аккуратно подняли его на боевую машину пехоты. Механик-водитель и наводчик-оператор сразу же засуетились — помогли поставить тандыр на брезент. И начали крепить его веревками.
Тем временем из крепости Хасана вышли еще два сарбоза. И вынесли второй тандыр. Следом за ними шел Хасан. Это было неожиданно. О втором тандыре я даже мечтать не мог. Но я не подал и виду. Большому командиру-шурави двадцати двух лет от роду, командиру целой сторожевой заставы в чине ни много ни мало лейтенанта не подобает удивляться!
Хасан подошел ко мне.
