Одна из причин, по которой рассказы о чудесах так успешно привлекали новообращенных к вере, состояла в том, что христиане сочетали их с утверждением: демонстрация силы и власти Бога в нынешней жизни – ничто по сравнению с тем, что ждет людей в будущем. Жизнь полна страданий и бедствий: мы голодаем, нас поражает слепота, глухота, паралич, эпидемии, безысходная нищета; на нас нападают орды злобных демонов. Для многих и многих жизнь – сплошное несчастье, бесконечная череда страданий; и от такой жизни никто не застрахован. Однако чудотворцы Божии борются с этими бедствиями и их побеждают. Они умеют чудесно умножать пищу, исцелять любые болезни, восстанавливать увечья, одолевать демонов. Более того, все это лишь прелюдия к тому, что ждет нас дальше. По окончании земной жизни человек может войти в мир чистой радости, свободный от испытаний, бед, ударов судьбы, болезней и всевозможных сил зла, торжествующих в мире сем. Таков грядущий мир, – и те, кто выбрал сторону Бога, унаследуют это вечное утопическое существование.
Но тех, кто отверг силу Божию и предался в руки злых сил, напротив, ждут вечные муки, в сравнении с которыми бледнеют все здешние мучения. И это ужасное существование будет длиться не пятьдесят-шестьдесят лет – обычный срок человеческой жизни. Нет: мучения не закончатся никогда. Ад вечен.
Так что людям приходилось выбирать. Бог показывает им, на что он способен. А на что способны силы зла – ясно и так. Чью сторону ты выберешь? О последствиях того и другого решения христианские проповедники говорили прямо и сурово. Как писал некоему Деметрию отец Церкви III века Киприан: «Вечный огонь геенны пожрет проклятых; ждет их наказание неугасимым пламенем… Души вместе с телами сохранятся для вечных мук и страданий». И не будет «этим мучениям ни конца, ни передышки… Слишком поздно уверуют в вечное наказание те, кто не верил в вечную жизнь»[152].
Рассказы о загробной жизни начинают появляться в христианской литературе со II века; часто они оформляются в виде путешествия героя по обителям блаженных и проклятых душ. В этом путешествии святой видит и описывает и экстаз спасенных, и (особенно подробно, с едва прикрытым злорадным удовольствием вуайериста) мучения погибших. Историк Рима Рамси Макмаллен называет эти сочинения «единственными известными нам из античности образчиками садистической литературы»[153].
Тех, кто отверг силу Божию и предался в руки злых сил, ждут вечные муки, в сравнении с которыми бледнеют все здешние мучения. И Это ужасное существование не закончится никогда. Ад вечен.
