— Почему так поздно? — спрашивает она без интонации.
— Был у Мэг, — я почти честен с ней.
Мама тяжело вздыхает, опирается о дверной косяк:
— Что в школе?
А вот теперь приходится врать:
— Ничего нового, тоска смертная.
Проскальзываю в ванную, умываюсь, мою руки. В зеркало видно, что мама стоит там же, и на лице ее злость сменяется разочарованием. Если бы ей действительно было интересно, что со мной происходит, она знала бы, что я уже неделю прогуливаю уроки.
Когда Марио еще не жил с нами, она звала меня к столу, мы болтали, делились переживаниями, теперь же все изменилось.
Жрать хочется адски. В кухне заглядываю в холодильник, нахожу половину огромной пиццы, отламываю кусок и сую в микроволновку. Завариваю кофе. Откусываю пиццу, свернув ее трубочкой, но аппетит мгновенно пропадает, когда в кухню входит Марио, почесывая волосатое брюхо. Увидев меня, набычивается и шевелит усами:
— Ты уже здесь.
— Добрый вечер, папочка, — говорю я с набитым ртом.
Марио неторопливо топает к холодильнику.
— В твоем возрасте я уже зарабатывал на жизнь, а не сидел у матери на шее.
— Зато сейчас сидишь, — парирую я, жуя пиццу.
— Ты хоть бы спрашивал, что жрешь. Это моя пицца, я оставил себе на завтрак.
— Считай ее платой за проживание, — огрызаюсь я.
Расстреливая меня яростным взглядом, он идет прочь. Не оборачиваюсь, доедаю пиццу… и тут подача сбоку, в скулу, переворачивает меня вместе со стулом.
— Мелкий засранец! — шипит Марио. — Знай свое место!
Сволочь — не полез на меня прямо, обошел, чтобы выйти из поля зрения! Валяясь на полу, вижу его снизу. Ярость захлестывает меня. Сплевывая кровь вместе с крошками пиццы, вскакиваю, бросаюсь к раковине и хватаю из мойки нож. Я действительно собираюсь воткнуть его толстое брюхо Марио! Посадят? И хрен с ним! Зато и эта жирная гнида сейчас сдохнет!
Марио хватает табурет, выставляет перед собой, пятясь:
— Бьянка! Забери своего свихнувшегося щенка! Ты посмотри, что он творит!
На кухню влетает мать, ахает, становится между нами, раскинув руки:
— Ник! Немедленно брось нож!
Я опять сплевываю кровь:
— Этот урод ударил меня!
— Пожалуйста, положи нож, — продолжает мать, Марио прячется за ее спину. — Надо решать проблему цивилизованно!
Размазываю кровищу по лицу:
— Это, по-твоему, цивилизованно?!
— Ты бы видела, что творил этот ненормальный, — плаксиво жалуется Марио. — Он оскорблял меня и выгонял.
— Ах ты лжец… Да ты же сам…
Ловлю себя на мысли, что начинаю оправдываться, это еще больше злит.
