— Туда, скорее!
— Нет, туда! — Борис тычет пальцем в огромные норы, уходящие под древние здания.
Звон в небе нарастает. Илай икает, достает нож:
— Да ну нафиг! Там кто-то есть!
— Вы посмотрите, оно же совсем рядом! — орет Хелен, показывая на небо, еще миг раздумывает и бросается под каменный навес, прячется за одной из колонн. Мы мчимся за ней.
Звон превращается в зловещий монотонный гул. Сверкание в небе слепит, что-то несется к нам, вращаясь и вспыхивая в солнечных лучах. Ай мечется по площади и визжит, бросается в нору, но с ужасом оттуда вылетает и мчится к навесу.
Мы все заскакиваем под плиту.
— Это лед там летит, да?! — почти безумно сипит Илай, прижимаясь спиной к камню. — Здоровенные осколки льда!
Я выглядываю. Это и вправду череда вытянутых ледяных метеоров, приближающихся на бешеной скорости…
— Они острые, как пики! — кричу я, наконец-то разглядев смертоносные объекты в небе.
— Че-е? — тянет Илай.
— Не может такого быть! — возмущается Рио. — Лед бы растаял от трения о воздух при такой скорости!
Я щурюсь, приложив ладонь козырьком ко лбу.
— Говорю тебе: такие здоровенные сосульки, и они летят, как пули, будто кто-то их запустил очередью… Блин, я понял, что сейчас будет — ложись!!!
Сбив с ног растерявшегося Рио, я боковым зрением вижу, как под плиту влетает Ай, но сильный удар ногой в живот отбрасывает ее назад. Это Борис! Упав, я чуть не втыкаюсь носом в булыжник, что с девочкой, не видно. Хелен и Борис тоже отползают за колонну и ложатся.
В этот момент толстый клин необычно синего льда, длиной метров пять, наискось врезается в землю у стены за навесом, почва вздрагивает, словно ей больно. Второй клин бьет в угол плиты над нами. Камни скрипят и шатаются, плита опасно кренится, и тут же ледяной взрыв первой «сосульки» выстреливает веером бешено несущихся мелких ледяных осколков. Я вместе с остальными закрываю голову руками, жмурюсь, пытаясь вжаться в землю как можно сильнее, срастись с ней, стать одним целым…
Осколки визжа проносятся над нами, врезаются в чашу, в столбы. Звон, стук, скрежет наполняют пустой город; перекрывая какофонию ледяной бомбежки, в уши ввинчивается душераздирающий детский крик. Ай там как на ладони…
Наступает тишина.
Поднимаю голову, потом встаю на колени. Рядом выпрямляются остальные. Перед глазами — сверкающие ледяные лезвия и Ай, закрывающая лицо. Страшно глянуть, что с ней. Наверняка мертва. Если так, я убью этого чертова садиста!
— Ё-моё… — тянет Илай, трогая плечо.
