— Знакомы тебе?
— Впервые вижу.
И снова — ненависть во взгляде.
— А так?!
Он подсовывает мне другие распечатки, перевернутые белой стороной — специально, чтобы я не видел, что на них. Выжидает, пристально наблюдая за мной, затем переворачивает одну за другой. Труп мужчины на полу, вместо лица — месиво, лужа крови тянется под кровать, в животе и груди — пулевые отверстия. На второй распечатке женщина с фотографии, теперь она в желтой шелковой ночнушке, алое пятно на груди.
Не хочу видеть, что дальше, но пересиливаю себя. Юную блондинку просто застрелили, а шатенку… К горлу подкатывает ком, зажмуриваюсь и отворачиваюсь.
— Что они тебе сделали?! — в голосе полицейского трепещет ярость, какую невозможно сыграть.
Меня тоже трясет от злости и от предчувствия огромной беды. Произошло нечто, чего я не могу понять, одно ясно: это что-то может меня погубить.
— Я не знаю этих людей. Не знаю, что случилось двадцать третьего. И не понимаю, что происходит. Не понимаю!
Джим уже скалится, и это не маска притворства — он точно ненавидит меня. Это непрофессионально, тут есть что-то личное. Глубоко вздохнув, он пытается говорить спокойней:
— Хорошо, я тебе напомню, Николас Райт. Ты пробрался в дом к этим людям, причем, как и покойный сторож, они сами открыли тебе. Нашел оружие хозяина, Джона Кроули, и устроил бойню, а потом вынес то, что мог унести, имитировав ограбление.
Возмущение захлестывает меня, я вскакиваю, сгорбившись, звеня натянувшейся цепью наручников, и ору:
— Ты вешаешь на меня чужое убийство! Я впервые вижу этих людей! Склад — первый мой серьезный грабеж, до этого я воровал бумажники в метро!
Джим смотрит, чуть склонив голову набок. Достает из ящика сверток в целлофане, кладет на стол, и под пленкой я угадываю очертания пистолета.
— Хочешь, расскажу, как все было на самом деле? Твой приятель со мной поделился, он был крайне возмущен, когда узнал, откуда у тебя пистолет.
Какой еще приятель? Неужели это… Не успеваю додумать, потому что Джим продолжает:
— Ты хотел встречаться с Алисой Кроули, она то ли поддалась уговорам отца, то ли сама так решила, но отказала тебе и предложила быть просто друзьями. Ты очень страдал и отказался мириться с унизительным отказом, пришел к ним в гости, отыскал пистолет… Ты же вор, правда?
— Это бред! Я на такое не способен, кого угодно спросите!
— Например, твоего отчима, которого ты недавно избил? — Джим придвигает ствол ближе. — Так тебе знаком этот пистолет?
