— Да это же произведение искусства, дворфийская работа, — обиженный голос, ударение на двух последних словах и моя рука тянется забрать оружие.
— Сто двадцать, — выдавливает он из себя.
— Триста! — Я выпалил, а глаза торговца округлились, и он замахал руками.
— Уважаемый! За триста сам стой и торгуй, мое предложение сто сорок и оно окончательное, — купец складывает руки на груди и выпячивает подбородок.
— Сто шестьдесят и по рукам или я пошел. — Я обошел уже все лавки, и сбагрить его выше ста пятидесяти не смог ни у кого. Старался я лишь по причине своей, по-видимому, природной настойчивости. Да и десять монет могли очень пригодиться в дальнейшем.
— Иди, — коротко сказал лысый. Я пожал плечами, нарочито медленно забрал топор, повертев его в руке, и развернулся, собравшись уходить.
— Сто пятьдесят, последняя цена. Топор не нов, и им явно уже кто-то владел, — пронырливый торговец все же не хотел упускать своего, а значит, гешефт для него должен быть хорошим.
— Как хочешь, продам за сто пятьдесят пять в лавку за поворотом, — я решил блефовать.
— Ха, продавай, тощий Генри ни за что не купит, к тому же ты уже всех обошел, я же видел. — Торговец явно потешался, глядя на меня веселыми глазками, и не повелся на мою провокацию. — Ты тут уже два часа крутишься. Всем глаза намозолил. Даю сто пятьдесят и бесплатный совет.
— Ладно, бери, — я сдался, видимо торговля, все-таки не мое.
— Вот и хорошо. Твоя сумма. — Он бросил мне мешочек, докинув в него с десяток монет. — Ходи аккуратнее с таким набитым кисетом на поясе, обворуют, не заметишь, как придешь без копейки. — Торговец уже крутил в руках оружие, а я считал кругляки.
— И на том спасибо, удачи в деле, — я попрощался с ним.
На самом деле моим желанием было получить навык «торговля». Но, как говорится, не судьба. Триста тридцать четыре монеты грели душу. Так что я продолжил путь, доверившись купцу, и держал руку на поясном кисете, который действительно раздулся до неприличных величин. Заскочить в кузню и можно идти в гильдию.
Кузнец меня огорошил. Починка шлема и налядвенника обойдется в целых шестьдесят золотых монет. Ничего себе, расценочки. Все мои попытки сбить цену не привели к успеху. Когда я, наконец, сдался, кузнец снисходительно мне поведал, что доспех состоит наполовину из митраля. А митраль не поддается обычному жару, и печь придется греть очень сильно. Способная разогреть такой сплав, оказывается, в этом городе есть только у него, и то, впритык.
