— Красивый — говорит мама, когда папа с Максимом вышли покурить. — Ох, я теперь еще больше волнуюсь.
— Почему?
— Уведут. Таких красивых мужиков удержать рядом просто невозможно.
— Маам, не начинай.
— Смотри сама. Я предупредила.
2 года спустя.
я смотрю на тебя — и мне хочется жить.
танцевать до упаду, смеяться не к месту.
протянулась меж нами тончайшая нить,
а я не был готов к случайному квесту.
я смотрю на тебя — и все боги молчат.
рассыпаются звезды в ладонях.
я укрою тебя, как волчица волчат,
и ты вскоре забудешь о боли.
я смотрю на тебя — и столице конец.
все преграды летят в тень вокзалов.
я смотрю на тебя. и веду под венец.
но и этого будет так мало.
Матвей Снежный[4]
POV Максим
Я так волнуюсь.
Выкурил уже полпачки, а руки так и трясутся. Я для себя решил все еще давно, наверное, как впервые ее увидел — она моя. Понимаю, что пока предложить ей кроме себя ничего не могу. Но и ждать больше не хочу и не могу. Надоело. Так надоело уходить домой по вечерам и ждать встреч.
«…Я еще не ушел, а уже скучаю. Ты засела так прочно внутри, где-то между висками, под ребрами, в крови… я все думаю, как же так вышло, что ты мне досталась? За какие заслуги? Я ничего в своей жизни хорошего еще не совершил (только тебя встретил и полюбил), а ты у меня есть. За эти два года я влюбился в тебя только сильнее, хотя думал, что такого и быть не может…
Давай будем вместе всегда?»
Слова написанные на листке, лежат в конверте. А карман оттягивает, будто гиря, коробочка с кольцом. В квартире все усыпано лепестками роз и уставлено вазами с ее любимыми пионами. В холодильнике ждут своей очереди бутылка шампанского и клубника.
Тишину разрезает скрежет ключа в замке. Легкий стук каблуков по ламинату, шорох одежды. Тихие шаги по коридору. Юля застывает на пороге комнаты и осматривает то, что я тут устроил, а я смотрю на нее. Такая красивая.
— Максим? Что это? — она обводит рукой пространство квартиры.
— Нравится?
Она подходит ближе, обнимает.
— Конечно. — Целует нежно. — А что, разве сегодня какой-то праздник?
— Возможно.
Беру ее за руку и веду к столику, усаживаю, отодвинув стул. Вручаю конверт.
— Ты меня удивляешь сегодня. Что это? — поднимает на меня удивленное лицо.
— Прочитай.
Она достает лист, исписанный моим кривым почерком (старался писать красиво, как мог), пробегается взглядом, а я не могу дышать нормально.
— Ты… Что? Серьезно?
Я достаю из кармана коробочку и, открыв, протягиваю ей.
— Каждое слово правда. — Сглатываю, выдыхаю и как в омут нырнув, говорю — выходи за меня.
