Г а й д а р. Все будет, друзья! Все, что не успели теперь, доделаем после победы. И все ваши мечты сбудутся! Павлик будет замечательным конструктором самолетов, Хозе умчится на этом чудесном сверхскоростном самолете в голубое небо, а Наташа станет самым знаменитым капитаном дальнего плаванья! Куда, други?
П а в л и к. Военная тайна.
Г а й д а р. Не скажешь?
П а в л и к. Нет!
Г а й д а р (улыбаясь). «Сделайте же, буржуины, этому скрытному Мальчишу-Кибальчишу самую страшную муку, какая только есть на свете, и выпытайте от него военную тайну».
П а в л и к. «Нет, начальник наш Главный Буржуин. Бледный стоял он, но гордый и не сказал он нам военной тайны, потому что такое уж у него твердое слово!..»
Смеются.
Г а й д а р. А все-таки?..
П а в л и к (серьезно). Не знаю, Аркадий Петрович. Куда пошлют, там и будем воевать.
Г а й д а р. Правильно! (Взглянув на Наташу и Хозе, которые стоят чуть в стороне, взявшись за руки.) Знаешь, Павлик, мне что-то мороженого захотелось, сбегаем?
П а в л и к (понимающе). Конечно, Аркадий Петрович, у нас еще десять минут в запасе.
Уходят.
Н а т а ш а. Как ты думаешь, они нарочно ушли?
Х о з е. Не знаю… Наташа!
Н а т а ш а. Что?
Х о з е. Я напишу твоим родным и спрошу твой адрес. Ты ведь пришлешь номер полевой почты? Можно?
Н а т а ш а. Хорошо…
Х о з е. А ты будешь мне отвечать?
Н а т а ш а. Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь знаешь…
Х о з е. Что?
Н а т а ш а. Ничего… Смотри, у тебя подворотничок отрывается.
Х о з е (помолчав). Вот как все получилось. Я думал, мы вместе будем, а ты где-то на санитарном поезде…
Н а т а ш а. Ничего, Хозе… Я буду писать тебе, и потом мы можем встретиться… там, на фронте. Вот было бы хорошо! Правда? Хозе. Да…
Входят Г а й д а р и П а в л и к.
П а в л и к. Прошу! Ешьте скорее, а то растает.
Н а т а ш а. Спасибо.
Г а й д а р. А почему так грустно? Уговора унывать не было.
Н а т а ш а (отвернувшись). Это я так… на секундочку. Аркадий Петрович, а вас Виктор Григорьевич искал.
Г а й д а р. Когда?
Н а т а ш а. И вчера, и позавчера. Все эти дни. Дома вас застать не мог.
Г а й д а р. Дома меня сейчас застать трудно.
Н а т а ш а. Какой-то он не такой стал…
Г а й д а р. А какой?
Н а т а ш а. Не знаю… Задумчивый какой-то.
П а в л и к. Верно. Он все со мной поговорить о чем-то важном хочет. Начнет и замолчит. Так и не сказал. Не знаю, что это с ним?
Г а й д а р. Один ведь остается. Тяжело ему…
Н а т а ш а. Вот он! (Кричит.) Виктор Григорьевич!
Появляется запыхавшийся К а р т а ш е в. Он в штатском, но с противогазом через плечо.
