Франсин услышала только слово «стимуляция».
— Пока что я работаю в бостонском филиале узкоспециализированной брокерской конторы… Ха. Попробуйте-ка сказать это быстро и три раза подряд!
— Бостонская узкоспециализированная бро… — с трудом ворочая языком, проговорила Франсин. — Уф.
— Еще пива?
— Ой, нет. У меня пока… — Она потрясла банкой. Оказалось, пива там уже нет.
— А у вас неплохая скорость — для нашего племени.
Франсин покраснела.
— Простите! Простите, я пошутил. Честное слово. Вот, позвольте загладить вину. — Месснер достал из холодильника бутылку и попытался открыть ее зубами. Пена ударила ему в нос и залила лицо. Франсин засмеялась.
— Ах, вам смешно?
— Немножко.
— Тогда я беру назад свои извинения.
Она снова засмеялась и вытерла ему лицо кухонным полотенцем.
— Берете назад или нет — вы прощены.
— Премного благодарен. — Он улыбнулся.
— Вот и славно.
Они окинули взглядом квартиру, полную подвыпивших и осмелевших гостей. Четверо аспирантов в семейных трусах написали на бумажках имена известных ученых и прилепили их на свои потные лбы: Б. Ф. Скиннер, Вильгельм Вундт, два Эрика Эриксона>{54}.
— Вам, возможно, придется разгонять толпу, — сказал Месснер, — и другого шанса мне уже не представится. Поэтому спрашиваю сейчас: можно вам позвонить?
— Позвонить?
— Ну да. Поболтаем как-нибудь.
— Так я ведь здесь. С вами. Болтаю.
— Да, но у вас вечеринка в самом разгаре. Вдруг вы куда-нибудь умчитесь…
— В такой крошечной квартирке далеко не умчусь.
— …Или какое важное дело появится. Мало ли. Ну так что? Можно вам позвонить?
Хороший вопрос. Они с Артуром договорились, что на время его отъезда Франсин будет фактически свободна. Временно одинока — до его возвращения. Вольна встречаться с кем угодно и экспериментировать сколько хочет. А хочет ли она? Артур у себя в пустыне (Франсин представила фотографии из журнала «Нэшнл джиографик» и сцены из фильма «Боги, наверное, сошли с ума») явно ни с кем не спит. А ей, выходит, можно?
— Да, позвоните мне. Я не возражаю.
Он снял колпачок с ручки, болтавшейся на дверце холодильника, — этой ручкой Марла писала «КУИНСИ-МАРКЕТ», «ЛОДКИ-ЛЕБЕДИ» и «СТАРАЯ СЕВЕРНАЯ ЦЕРКОВЬ» — и нацарапал на ладони номер Франсин.
— Обязательно позвоню, — сказал он.
— Не сомневаюсь.
Бостон за окном был идеально черный: рекламный щит «Ситго» уже третий год не горел>{55}, и звезды мерцали в небе подобно вспышкам нервных импульсов в нейронных сетях.
К началу июня они стали созваниваться регулярно. А в конце июня начали «встречаться», как называл это Месснер. Он водил ее на свидания. Уже одно это было Франсин в новинку. На свиданиях он всегда за нее платил. Даже в
