.
Он открыл рот и закинул туда рулетик.
Извилистый путь к Риджвуду начался для Мэгги с одной простой идеи, пришедшей ей на ум в детстве: мир не только тесен, он еще и весьма охотно откликается на ее старания.
Ребенком она часто гуляла в сент-луисском Форест-парке, собирая улетевшие с гольф-поля мячи. Набив ими стоявший в гараже синий мусорный бак на четырнадцать галлонов, она аккуратно отмыла и оттащила ко входу на поле свою добычу. Предпринимательский инстинкт подсказал воздвигнуть табличку: «Мячи для гольфа. $1 за штуку». В первый день она заработала сорок долларов и продала половину найденных мячиков. Но в следующие выходные Мэгги передумала торговать и решила раздавать мячи бесплатно. Почему бы и нет? Ей нравилось гулять, нравилось искать в траве белые шарики — даже очистительный ритуал их мытья радовал Мэгги! Хотя гольф представлялся ей самым нелепым хобби на свете — унылым развлечением для отживших свое белых стариков, — там, на зеленой лужайке, она впервые поняла, что хочет отдавать, а не брать.
Это было откровение. Если щедрые поступки приносят такую эйфорию, зачем люди вообще что-то продают? Зачем поддерживают концепцию «ты мне, я тебе» (а точнее, «все мне, все мне»), на которой строится торговля? Мэгги в считаные дни создала и разрушила рыночную нишу. А также усвоила ценный урок: границы, воздвигаемые между людьми и системами, вовсе не так неприступны, как кажется.
Она пришла к такому выводу вопреки стойкому недоверию отца ко всему филантропическому. Через несколько лет после того, как Мэгги обхитрила капитализм в Форест-парке, ей захотелось пожертвовать карманные деньги в фонд помощи жителям Нового Орлеана, пострадавшим от урагана. Артур отговорил дочь, прочитав ей пылкую лекцию о комплексе жертвы и неблагонадежности Красного Креста.
— Они ничего не делают с этими деньгами, просто сидят на них, — сказал он.
Переубедить его было невозможно. Однажды на День благодарения тетя Бекс битый час вела с ним идеологическую беседу о своем любимом благотворительном проекте, а потом он не выдержал и завопил: «Да на кой черт Израилю деревья?!» То было практически семейное кредо Альтеров, эдакая антигиппократова клятва: «Не помоги».
Мэгги отказывалась капитулировать. Два года назад, в 2013-м, она окончила Дэнфортский университет — сразу после смерти матери и последовавшего хаоса — и начала целенаправленно устраиваться на самые низкооплачиваемые работы в некоммерческих организациях. Вместе со своим университетским бойфрендом Майки Блументалем она поселилась на съемной квартирке в Мидтауне. Каждое утро он пешком ходил на «работу» в некую финансовую фирму, где целыми днями просиживал перед двумя тикающими мониторами и переводил крупные суммы денег с одного счета на другой. Мэгги жила у него бесплатно — над шумной, кишевшей туристами улицей рядом с Мэдисон-сквер-гарден, — и потому могла посвящать себя высокоморальным занятиям: три месяца на общественных началах заботилась о здоровье детей стран третьего мира, затем еще пять месяцев работала волонтером в организации, занимавшейся охраной водных ресурсов.
