Сказание о Сите, Раме и летающей обезьяне Ханумане | страница 23



— Что с тобой? Почему на твоих щеках румянец? — удивились ракшаси. — А на губах снова улыбка? Уж не сам ли Рама побывал здесь, пока мы бегали по саду?

Они засмеялись.

Хануман поджигает Ланку

На беду, одна из ракшаси, смеясь, подняла голову и увидела в ветвях обезьяну. От испуга она завизжала. В сад вбежали стражники. Окружив дерево, они стали метать в обезьяну копья. Но Хануман прижался к стволу — копья пролетали мимо.

«Недолго и до беды! — подумал посланец Рамы. — Этак я могу и не вернуться и не рассказать о том, что видел! И потом, у меня камень — послание Ситы! Беги, Хануман!»

И он, уклоняясь от копий, стал прыгать с дерева на дерево, пока не добрался до царской деревянной беседки.

На шум прибежали еще ракшасы. Они окружили беседку и стали пускать в обезьяну стрелы. Хануман ловко увертывался и от них.

— Стойте! — вдруг закричал один из стражников. — Эта обезьяна заколдована! Давайте сожжем ее!

Ракшасы принесли из дворцовой кухни горшок с угольями и с воем и хохотом стали метать их в Ханумана. Крыша была сложена из сухих пальмовых листьев — они вспыхнули, Хануман почувствовал, что шерсть на нем тлеет.

— Смотрите, смотрите, у нее загорелся хвост! Вот потеха! — вопили стражники.

«Горящий обезьяний хвост — это, конечно, смешно, — подумал Хануман. — Но сейчас будет еще смешнее!»

Он сильным прыжком перелетел с беседки на стену сада, со стены на бамбуковый дом, в котором жили слуги Раваны. Дом вспыхнул. С дома — на сторожевую башню. Она загорелась, с башни, через улицу, на дом — он запылал. С крыши на крышу… Он мчался, повсюду оставляя за собой дым и брызги пламени.

Скоро половина домов в городе пылала. Черные клубы взвивались в небо, горестный вопль ракшаси повис над столицей.

Не успели Раване доложить о случившемся, как Хануман уже достиг городской стены, перебрался через нее, перебежал поле и очутился на берегу океана.

Там он снова начал расти, стал огромный, как гора, присел, оттолкнулся и прыгнул изо всех сил, простирая руки в сторону материка. Толчок его был столь силен, что ракшасы, выбежавшие из городских ворот, попадали, а стены Ланки пошатнулись.

Хануман взлетел в небо, пробил головой тучи и помчался над океаном, подобный рыжему пламени.

Подлетая к берегу, он снова уменьшился и плавно опустился на песок у костра, вокруг которого сидели обезьяны, готовые уже оплакивать смерть своего товарища.

— Скорее в путь! — воскликнул Хануман. — Я нашел Ситу!

С этими словами он поднял над головой драгоценный камень, врученный ему царевной.