После такого разочарования не остается ничего другого, как завтра снова взобраться на бобовый стебель и посмотреть, сможет ли он достать еще одну такую же курицу. Он не может дождаться. Впервые за много лет он встает на рассвете и выбегает в поле в долине, где стоит бобовый стебель. Конечно же, он все еще там, и когда Джек добирается туда, стебель сильно колышется.
Довольно скоро он высохнет. Подниматься тяжело, и на минуту Джек испытывает сильный приступ угрызений совести. В конце концов, зачем ему снова рисковать своей шеей, играя с тридцатифутовым болваном, чье представление о полноценном гамбургерном обеде было бы в виде Джека с бутылкой кетчупа, вылитого на него? Поэтому Джек останавливается, чтобы все обдумать. И он смотрит на землю. Твердь так далеко, что его начинает трясти при одной мысли о том, как он устроился на бобовом стебле, и ему ничего не остается, как снова поднять глаза и взобраться наверх.
Через некоторое время он снова в облаках. Джек карабкается так быстро, как только может, чтобы пробиться сквозь дождь, и вскоре он ползет через отверстие в верхней части бобового стебля. Он снова на тропе в горах и на этот раз знает дорогу. Он идет очень медленно, пытаясь разглядеть следы великана в пыли. Но здесь нет никаких следов, поэтому он идет вприпрыжку, пока не подходит к Большому каменному замку. Дверь все еще открыта, и на пороге стоит Имоджина. Увидев Джека, она улыбается и поправляет свои красивые рыжие волосы.
— Я так рада, что ты вернулся, — говорит она. — Ты хочешь меня утешить?
— Да уж, — говорит Джек, который быстро улавливает ее манеру разговора.
— Может, зайдем внутрь? — спрашивает Имоджина.
— Коротышка дома? — интересуется Джек.
— Король Глиморгус? — хихикает она. — Нет, он на охоте.
— На оленей?
— Нет, на тебя.
— Меня?
— Истинно. Он подозревает присутствие незнакомца. Он убежден, что ты ответственен за исчезновение его цыпленка, и не успокоится, пока не найдет тебя.
— Если он найдет меня, я не успокоюсь, — говорит Джек.
Красивые голубые глаза Имоджины затуманиваются и увлажняются. Она вздыхает.
— Ты бросишь меня? — плачет она. — И я надеялась, что ты доблестный воин, который пришел спасти меня от этого несчастного людоеда! Если бы я снова могла жить, как другие женщины, а не сидеть взаперти с этим чудовищным тираном… О, я бы сделала все, чтобы вознаградить благородного Спасителя, который спас меня!
— Что-нибудь? — говорит Джек.
— Все что угодно, — вздыхает Имоджин.
