— По-моему, оно очень крепкое, — говорит он мне.
— Выпей еще.
Он пьет. Мы садимся в углу, и я позволяю ему играть в бутылочку. Тем временем на улице темнеет. Гномы снова начинают играть в боулинг, и грохот становится все громче и громче, заглушая то, как рыгает мой маленький приятель.
Потом я вижу, как гномы оглядываются через плечо на закат, и довольно быстро уходят из кегельбана. Я знаю, что они возвращаются в свои пещеры внутри холма. Все кончено. С их главарем тоже все завершилось. Потому что он лежит под сиденьем. Я накрываю его своим пальто, и никто не замечает, что он пропал. Гномы прощаются и уходят.
И вот я сижу один в сумерках с пустой фляжкой. Сейчас на горе очень тихо. На самом деле я слышу только один звук — как пикирующий бомбардировщик сигналит своим товарищам. Это главный гном храпит под моим сиденьем.
— Пошли, — шепчу я, вынося его из машины. — Малыш, у тебя будет трудный день.
1 мая выдается действительно очень напряженный день. Когда гном просыпается в моей комнате ближе к обеду, я вижу, что он не хочет есть.
— Где я? — стонет он.
— В моей берлоге, приятель, — сообщаю я ему.
— Почему у меня борода во рту? — спрашивает он.
— У тебя во рту нет бороды. У тебя просто легкое похмелье. — Я не говорю ему, что я Микки Финн, но он может догадаться.
— Это другой день! — пронзительно кричит он, вылезая из ящика комода, в котором я оставил его на ночь. — Сквайр Фип, вы плохой друг! Теперь я застрял на поверхности на год!
— Успокойся, — советую я. — Это тебе не повредит. Немного свежего воздуха и солнца пойдет тебе на пользу.
— Свежий воздух! — пищит он. — Солнечный свет? Никогда!
Он начинает танцевать, дергая себя за бороду.
— Отведи меня в мою пещеру!
— У тебя сегодня матч по боулингу, — говорю я ему. — И еще будет много хорошего пива.
— Я голоден и хочу немного грязи! — кричит он.
— Как насчет яичницы?
— Тьфу на яйца! Принесите мне питательной грязи — мне нужен перегной!
Что я могу сделать, кроме как ублажить его? Поэтому я спускаюсь вниз, беру пылесос и позволяю моему маленькому пушистому другу достать сумку. Десерт он заканчивает маленьким карманным пушком, который я нахожу в своем пальто.
— Прекрасно, — говорит он. — А теперь, Сквайр Фип, если вы отвезете меня обратно в горы, я смогу прекрасно прожить следующие триста шестьдесят четыре дня, пока не появится маленькое общество.
— Ни за что на свете, — напоминаю я ему. — Сегодня вечером ты будешь играть в боулинг. И это не все, — говорю я, вытаскивая маленькую черную маску, — потому что ты наденешь это на свою голову, потому что теперь ты Чудо в маске.
