Мне просто необходимо сделать еще один глоток кофе, и я только хочу, чтобы это было что-то покрепче. Затем я иду дальше. К этому времени деревья окружает чаща, и мне нужно прорубить себе путь. Поэтому я достаю маленький нож, который ношу с собой на случай неприятностей или игры в кости, и режу виноградные лозы перед собой, чтобы двигаться дальше. Через некоторое время я натыкаюсь на другого подопечного песочного человека, еще одного, и какого, человека.
Он лежит прямо посреди дороги. На нем одна из тех енотовых шапок и бриджей из оленьей кожи, как у исторического персонажа по имени Дэниел Гун. При нем ружье, но оно сильно заржавело от лежания на земле. И гражданин сильно запылился по той же причине. Я натыкаюсь на него так быстро, что наступаю на него. Но он не шевелится. Еще глоток кофе, и через двадцать ярдов я замечаю два предмета в белых париках и медных пуговицах. Они родом прямо из Вашингтонского времени — на самом деле, они выглядят как пара фальшивомонетчиков. На этот раз я не стал их трясти и будить. Я знаю, что это бесполезно, и, кроме того, мне нужна беречь силы. Я очень устал и утомился. Но я пробираюсь дальше, под виноградными лозами, и бью ногой по какой-то броне. Это доспехи на груди человека испанского вида с бородой, как у младшего брата кузнеца. Мне даже думать не хочется о том, как долго он здесь спит. Лет двести-триста. Я больше, чем когда-либо, понимаю, что отшельник Кермит был прав, когда говорил, что Рип ван Винкль — бессонница по сравнению с этими лентяями. Теперь, когда мои собственные веки пытаются закрыться, я больше, чем когда-либо, хочу вернуться.
Но я думаю о Спящей красавице. Все эти парни пытались сорвать куш и потерпели неудачу. А я засну почти достигнув цели? Никогда! Так что я двигаюсь дальше.
Теперь я вижу много парней, лежащих по всему лесу — спящих, но хмурых. Место напоминает ночлежку на открытом воздухе. Но ни в одной ночлежке нет таких обитателей. Потому что они, очевидно, пришли сюда из все более древних периодов истории. Здесь лежит старый Даффер в трико и кепке, такие, как они гарцевали во Франции примерно в 1600 году. Затем я замечаю пару английских солдат с длинными луками. Довольно скоро я прихожу к рыцарю в полном вооружении с палашом. Он держит его, замахнувшись на ветку, и, очевидно, заснул стоя, потому что меч все еще замер в воздухе. Когда я думаю о том, как он явился прямиком из Средневековья, холодок пробегает вверх и вниз по моей спине.
