Ветви над моей головой просто свисают, не раскачиваясь. Кусты под ногами замерли. Все цветы закрыты. Сначала я думаю, что растительность мертва. Потом я понимаю, что растения спят! Все больше и больше я замечаю муравьев на коре деревьев — и муравьи не двигаются. Даже когда я протягиваю руку и касаюсь их, они остаются неподвижными. Крепко спят.
Подняв глаза, я вижу птиц, свисающих с деревьев вниз головой. Другие птицы лежат в своих гнездах, задрав ноги в воздух, мертвые для мира. Крепко спят. Я начинаю падать духом. Поэтому делаю еще глоток кофе, допиваю первый термос и продолжаю. Вдруг я что-то слышу. Шум. Страшный шум. Из-за кустов доносится ужасный хрюкающий звук. Я встаю на цыпочки и оглядываюсь. Помоги мне Красная Шапочка, я вижу большого серого волка! Его рот открыт, но глаза закрыты. Он тоже крепко спит, и какой издает звук! Потому что я слышу волчий храп. Я иду дальше, и теперь замечаю множество мелочей, которые упускал из виду раньше. Спящие белки на деревьях. Кролики, суслики и бурундуки с закрытыми глазами.
И все это время деревья становятся все ниже и ниже. Как и мои веки. Ничего не остается, как снова остановиться, открыть второй термос и вдохнуть черный кофе. Затем я продолжаю свой путь через ежевику. Я прохожу несколько футов между очень толстыми деревьями, покрытыми мхом, и вижу этого парня. Это толстый маленький человек, и его живот висит на земле. Это не так плохо, как кажется, потому что он сидит. Если быть точным, он прислонился к основанию дерева, храпя изо всех сил. Меня интересует не столько его внешность, сколько одежда, которую он носит.
Я рассматриваю ее очень внимательно — высокий котелок, воротничок и клетчатый костюм, который выглядит так, будто на него пролился дождь во время Геттисбергской речи Линкольна. Короче говоря, этот спящий горожанин одет как герои старого семейного альбома 1860-х годов или что-то в этом роде. Естественно, это меня озадачивает. Я подхожу к нему и вежливо похлопываю по котелку. Ничего не происходит. Поэтому я снимаю котелок и невежливо стучу его по голове. По-прежнему ничего не происходит.
Затем я даю ему дипломатический пинок. Он не шевелится. Он храпит. Я встряхиваю его и отскакиваю на фут, потому что что-то липкое падает мне в руку. Это паутина, свисающая с носа я еще раз смотрю и даже вижу паука. Но и паук спит!
Впервые я осознаю, что в словах отшельника есть доля правды. Этот экземпляр выглядит так, как будто проспал здесь последние 80 лет!
