В одном месте тянулась большая складка. Она образовала горную гряду в три метра высотой в некоторых местах.
— Что произошло? — прошептал под нос Сатору.
— Наверное, кто-то с сильной проклятой силой так сделал, — ответил Мамору.
— Зачем?
— Я знаю не больше тебя.
Мы замерли, путь вперед был прегражден.
— Священный барьер…
Сосны упали друг на друга как домино. Через промежутки деревья были подняты, их обвивал канат барьера.
— Уитертри всегда был таким маленьким? Мы уже у барьера, — сказала я.
Сатору разглядывал канат.
— Нет, веревка новая… — он замер и посмотрел на меня.
Я поняла, о чем он думал. Дежавю. Мы уже о таком говорили. Я была уверена.
Мы пошли вдоль каната и попали на поляну у холма, где убрали деревья.
— Я не знала, что такое место существует, — потрясенно сказала Мария.
Перед нами раскинулось синее озеро. Оно было почти идеально круглым, словно образовалось в кратере. Оно было на другой стороне барьера, и мы не могли подойти и посмотреть, но оно было в двести метров в диаметре.
И за ним было еще большее озеро. Мы не видели другой берег. Может, оно тянулось до Китауры. В отличие от маленького озера, появившегося в овраге, с большим казалось, что затопило часть леса.
— Дома не могут быть еще дальше, — Мамору, казалось, хотел уйти как можно быстрее. — Вы не так вспомнили. Х не существует.
— Почему тогда… — слабым голосом сказала Мария, — мне кажется, что я знаю, о чем говорят Саки и Сатору? Что я знала не Рё, а другого мальчика?
— Это обман разума. Мы быстро растем, но не только внешне. Мы меняемся и внутри.
Мы с Сатору переглянулись.
Слова Мамору отличались от наших ощущений. Мне казалось, что время ползет медленнее улитки. Я была букашкой в янтаре, обреченной пробыть там вечность.
— Разве не был кто-то еще…? — вдруг сказала Мария.
Мы задумались.
— Нет смысла в том, что нас изначально было четверо. До появления Рё с нами был Х. Но все равно одного не хватало. Я не помню точно, но, думаю, был еще один человек.
В голове медленно всплыла картинка девочки. А потом могилы, наваленные, как дом из карт, из моего сна.
— Я помню, — Сатору потирал виски, словно болела голова. — Как и с Х, немного воспоминаний осталось. Почему о них никто не говорит?
— Хватит! — закричал Мамору. — Это не правильно. Мы не должны лезть в это. Если продолжим говорить… — он замолчал, выглядя испуганно.
— Что? Думаешь, от нас избавятся?
После моих слов воцарилась холодная тишина.
— Саки, мы не говорили и об этом в летнем лагере? — спросила Мария с бледным лицом.
